Как воспитывать родителей или новый нестандартный ребенок

не плачет и не спит.

Притворяется живым

и настоящим,

а на самом деле

пакостью набит.

И пока ученый муж сплетает

паутину из словесных бяк,

истина, как бабочка, летает,

гаснет на ладони, как светляк.

А душа левша,

а душа живет, шурша

кончиком карандаша.

Перекрестный огонь

психодрамма с разводом

- …Печальная типичность ситуации такова, что…

- «Печальная типичность»?… Иногда развод для детей очень даже не плох, я имею в виду превышение КПД над КВД.

- Что такое КВД?

- Коэффициент вредного действия. Не говоря об алкоголиках, домашних тиранах и психопатах повышенного типа, но даже и просто при затяжных конфликтах…

- Так ведь и я о том же. По-моему, если выбирать: война или развод, то развод - из двух зол меньшее.

- Это по-вашему. А по-моему, надо спрашивать об этом еще и детей. Во-первых, до некоторых родительских войн ребенку просто нет дела…

(Пауза).

- А во-вторых?

- А во-вторых, если бы развод автоматически устранял конфликт. Полем военных действий, как правило, становится общий ребенок. А это уж, сами знаете…

- Он и без развода арена битв. И ведь еще как разводиться. Вот год назад звонят давние приятели, муж и жена. «Приходи, у нас завтра праздник». - «Что, спрашиваю, за праздник?» - «Разводимся». - «Ну, поздравляю, - говорю - детки, дозрели». - «Вот-вот, - говорят (у них параллельные аппараты, как и у вас), - поняли мы теперь твою мысль, что брак явление устарелое». - «Это не моя мысль, говорю, книжки читать надо».

Пришел. Своя компания, замечательно посидели, не хуже, чем на свадьбе, кричали «горько»… Оба были помолодевшие, обнимались, целовались, плакали немножко…

- А дети?

- При сем присутствовали. Девочка 10 лет и пятилетний мальчишка. Им объяснили, что теперь у них будет не один дом, а два, папин и мамин. Девочка поняла. Мальчик спросил: «А зачем, разве нам одного дома не хватает?» Ему сказали: «Понимаешь, Сашок, нам с папой вдвоем стало тесно, боимся, что кусаться начнем. Мы лучше будем ходить друг к дружке в гости. Будем дружить». Он тоже сделал вид, будто понял.

- И как у них теперь?

- Папа женился второй раз, братик там появился. Первая и вторая жены подружились, папа с маминым другом тоже в приличных отношениях. Отпуск недавно провели все вместе, в байдарочной компании…

- Ясно, случай один из миллиона, идиллия. Если вы поняли меня так, что взрослые должны мучиться ради детей, а тем и детей мучить, то вы ничего не поняли.

- Кто же сказал, что понял.

- Может, в почту заглянем?…

Главной психотравмой моего детства был развод родителей в мои 6 лет. Отвратительный судебный процесс из-за квартиры длился 9 лет - претензия отца к матери. Слава Богу, закончили до моего совершеннолетия, а то пришлось бы свидетельствовать в суде.

Но травмой, наверное, был даже не факт, что они разошлись, а то, что я постоянно чувствовала, что в доме неладно. Мама почему-то до сих пор уверена, что я ничего не могла знать, ибо все тщательно скрывалось.

А я многое помню. Слушать было мерзко и одинаково жалко обоих.

Моя отцовская фамилия много лет оставалась в маминых устах ругательством. И до сих пор означает «бездушный человек, эгоист, потребитель, скотина».

На случай моего плохого поведения, особенно вранья - а я много врала со страху - имелся персональный ярлык «кровной дочери подлеца». Это было даже не обзывательство, а сожаление - бедное мое дитя, угораздило же родиться от такого…

Настройка против образа отца-подлеца забралась куда-то глубоко внутрь меня и стала большой и чужой частью меня самой, то и дело кусающей остальные части.

Частое поминание крови привело, наконец, к четкому стремлению с этой кровью расстаться - буквально. В 14 лет я попыталась вскрыть себе вены… Марина.

- Комментарий не нужен… А теперь маленькую психодраму попробуем…

Я ребенок. Задавайте вопросы.

(Долгая пауза).

- Э-э… Гм… Мальчик, как тебя зовут?

- Не знаю.

- Как не знаешь? Ведь есть же у тебя имя. Тебе разве не говорили, как тебя зовут?

- Мама говорит, что я Митя. А папа говорит Дима.

- Так ведь это одно и то же.

- Нет, не одно.

- Это Дмитрий. И Митя Дмитрий, и Дима Дмитрий.

-Я не Дмитрий.

- Как?… Почему?

- Не хочу быть Дмитрием. Мне не нравится.

- Но ведь тебя не спра… А какое имя хотел бы?

- Никакое.

- Почему?

- Потому что, когда у тебя нет имени, никто из-за тебя не ссорится, не дерется.

- Ты так думаешь?… Ну хорошо, а скажи…

- Только не спрашивайте меня больше, пожалуйста, про моих папу и маму, ладно? Спрашивайте про других.

- Хорошо. Скажи, как ты думаешь, это очень плохо, когда мама и папа ссорятся?

- Нет.

- Как ты сказал?

- Я сказал: плохо не очень. Все ссорятся, а им нельзя?

- А что такое плохо?

- Когда папа и мама не хотят друг дружку простить.

- А что такое очень плохо?

- Когда не любят. И когда врут.

- Это совсем плохо, да.

- Это еще не совсем плохо.

- А что же совсем плохо?

- Совсем плохо, когда и тебя заставляют не любить. И заставляют врать.