Как зовут четверку «Битлз»?

Хотя нашествие тех двоих обрезало нити ожидания, она все равно решила ждать,

сама взволновавшись от принятого решения, и вот сегодня, когда к ней пришел этот юноша, она вдруг поняла, что его-то она и ждала — его молодость, а главное — его надежду покинуть Владию, ту надежду, с которой она рассталась бы не раньше, чем с душой и кровью, которая пульсировала в каждой ее вене, в каждой артерии и ради которой, в сущности, и билось ее сердце. Послышался металлический лязг каталки, ее с каждым днем все натужнее толкала Мируна, и К. Ф. вернулась в свое просторное кресло и села, опираясь о подлокотники, неподвижно глядя на дверь, створки которой сейчас медленно распахнутся и впустят немощную служанку, налегающую на каталку как бы в поисках твердой опоры, и с ней войдет дух влажной земли и ветхого платья. Во всем доме была тишина, только скрип колес пересекал комнату за комнатой, приглушаясь толщей стен.

II. ТРАНСПОРТ

Лейтенант Копачиу был слишком стар для тех двух серебряных начищенных звездочек, которые он носил на темно-желтом золоте эполета. Он вышел в лейтенанты по случайности. Кто-то в Городе или даже в Столице решил вместо солидных премиальных или медали за выслугу лет повысить унтер-офицера Копачиу из нижних чинов в офицерские. Долгое время Копачиу думал, что это не что иное как шутка, довольно сомнительная, инженера Башалиги, который при встрече с ним стал вместо приветствия восклицать: «А вот и наш лейтенант!» Причем в его устах «наш лейтенант» звучало как «юный лейтенант», то есть «наш безусый, горячий, розовощекий, наш свежеиспеченный лейтенант». Но Башалига побушевал и перестал, потому что во Владии некому было оценить тонкость его шутки, разве что К. Ф., она же в счет не шла. Копачиу понимал, что Башалига никогда не станет шутить над тем, к чему сам причастен, поэтому он исключил возможность вмешательства Башалиги в свою судьбу в виде ходатайства перед какой-то высокой инстанцией. Они с инженером прибыли во Владию одновременно, и с годами он, Копачиу, проникся мыслью, что все происходящее под крышами города и вне их имеет связь, более или менее прямую, с его жизнью, вплоть до самых обыденных ее проявлений, приобретающих весомость и смысл только оттого, что субъектом был он. Лейтенанту Копачиу не приходило в голову причислять себя к тем, в ком жажда власти затмила все другие естественные желания, и тем более не приходило ему в голову, что с определенного момента все, что он делает, уже не означает единственно

соблюдения закона, а тем самым — защиту мирной жизни граждан Владии. Со временем профессиональная взыскательность, в которой он открыл тайный источник маленьких удовольствий, стала толкать его на путь строжайшего соблюдения буквы закона, а отсюда был уже один шаг к тому, чтобы каждую секунду каждым своим жестом торить себе дорогу к этим удовольствиям.

Дружба с инженером Башалигой ткалась незаметно, так на пересохшем дереве чердачных балок в старых домах появляются темные полукружья, так нарастают по углам паутинные сети, хотя бы в них годами не попадалось ни одно насекомое. Незаметно привела она их и к совместному выводу, что было бы нелишне и обоюдовыгодно «прощупать» Катеринину виллу. Копачиу решил взять на дело инженера, дабы не давать пищу для толков, совершенно нежелательных: всегда найдутся любители почесать языки, если мужчина, пусть даже представитель закона, без сопровождения входит в дом к одинокой женщине.