Какая ведьма?/Which Witch? (СИ)

Девушка кивнула, скрестив руки на груди и сильнее запахнув плащ на себе. Она решила сохранять видимую невозмутимость, хотя живот отчего-то слегка скрутило. Причина была известна - ведь только слепой не видел, как Койон смотрел на неё, и Мисселине порой казалось, что все немногие жители замка жалели бедного ведьмака, которому не повезло в неё втрескаться.

— Думаю, ты уже хорошо знаешь о моих чувствах к тебе, — произнёс ведьмак стишено, на что Мисселина только медленно кивнула. — Но я понимаю, что ты… — он замялся, и сокрушённо усмехнувшись, покачал головой. — Что ты с другим. Так что я хотел сказать тебе, что всё нормально.

— В каком смысле? — возмущённо качнула головой девушка.

— В прямом. Я имею в виду, что не собираюсь кошмарить тебя, — пожал плечами Койон, тяжело вздохнув. — К тому же, мне кажется, ты не сильно любишь, когда за тобой бегают.

— Да, это порядком… надоедает, — кивнула Мисселина, позволив себе наконец улыбнуться. И каково было её счастье, когда Койон улыбнулся в ответ. Недолго думая, девушка выбросила правую руку из-под плаща и сжала плечо ведьмака. — Спасибо тебе. Я рада, что… мы с тобой друзья?

— Конечно же, — хмыкнул ведьмак, и в воздухе повисла небольшая пауза. — Хорошо, что мы с тобой всё прояснили.

— Да… пойдём вниз? Здесь и вправду становится холодно, — мягко улыбнулась Мисселина.

Койон молча кивнул в ответ, и они направились к спуску. К тому времени солнце уже понемногу клонилось к закату, всё сильнее походя на оранжевый, а затем красный диск. Холодное зимнее небо тоже меняло цвет, становясь розоватым на западе и темнея на востоке. Да уж, дни на севере летели быстро, подумала Мисселина, когда снова обернулась на небо перед входом в твердыню Каэр Морхена.

— Ты идёшь? — позвал её уже оказавшийся в коридоре Койон. Она кивнула.

— Да-да, иду.

Облегчённо выдохнув, девушка улыбнулась сама себе. Этим вечером чудесное настроение ей обеспечено.

***

Когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, не оставив после себя на небе и тонкой полосочки светло-синего цвета, Мисселина стояла на своём балконе, трясясь от холода, но не двигаясь с места. Вместо того, чтобы вернуться в свою прогретую огнём и заклинаниями комнату, она рассматривала ночное небо. А здесь, в горах, оно казалось более чётким и детальным, чем в других местах, где бывала Мисселина. Хотя возможно, что она не замечала всех мелочей из-за круглосуточного гама, или крыш домов, или крон многочисленных деревьев. Возможно потому, что редко смотрела вверх.

Однако сегодня ей отчего-то захотелось устремить взгляд туда, где яркими точками горели звёзды и созвездия, в которые те складывались. Рядом с ними в чёрном небе висел и молодой месяц, чей бледный свет едва освещал древний горный замок. И ещё ни разу за всё то время, что Мисселина провела на балконе, месяц не был скрыт тучами. Ночь была тихой, безветренной, что воистину удивительно для здешних широт.

Девушка немного поёжилась, и потёрла тыльную сторону одной голени пальцами другой ноги. Этим вечером она ушла из-за стола чуть раньше, но не из-за того, что она с кем-то повздорила или была недовольна, нет. Просто Мисселина чувствовала, что сегодня была особенная ночь. Всё указывало на это - внезапная уверенность, посетившая её сегодняшним утром и которая, казалось, не хотела убывать; те взгляды, которыми её одаривал Эскель во время тренировки - девушка знала, что он наблюдал за ней с балкона; и прикосновения ведьмака к ней - её рукам, талии, шее, - короткие, но с очень чётким подтекстом. Мисселина понимала всё ясно, каждый раз застенчиво улыбаясь и стыдливо отводя взгляд. И хотя она хотела делать всё совсем не так, чувство такта и совесть не позволяли ей поступить иначе.

Улыбнувшись и легко выдохнув, девушка вернулась в комнату и, плотно закрыв выход на балкон, сбросила с себя тёплый плащ, в который до этого куталась. Затем критично оглядела свою комнату и, повесив плащ на спинку стула, подошла к табурету, на котором стояли чаша и кувшин с водой. Вылив немного воды на ладони, Мисселина выплеснула содержимое на лицо и подождала, пока холодные капельки немного стекут по щекам и лбу. Девушка отряхнула руки и, вытерев руки, снова пересекла комнату и села на кровать.

Дотянувшись до лежащей неподалёку сумочку, она достала оттуда своё зеркальце, гребень и небольшую баночку, наполненную сладко пахнущим содержимым. Усевшись на тёплых простынях поудобнее - посреди ложа, скрестив ноги, - она подняла зеркальце на уровень лица и стала проводить гребнем по волосам. Начала с кончиков, затем поднялась выше, старательно водя деревянными зубцами по водопаду иссиня-чёрных волос. Отдельное внимание уделила падающим на лицо прядям, отбрасывая их со лба с лёгкой небрежностью.