Кахатанна. Тетралогия (СИ)

Толпа постепенно переключила внимание на перепалку супругов, отвлекшись от коней.

Вороной дико ржал, не подпуская к себе никого.

Продавец был в отчаянии. Он, конечно, не разорился, но таорский скакун стоил слишком дорого. А слух о бешеном коне быстро разлетится по городу, и сбыть его с рук просто не удастся.

Каэтана подошла к продавцу и негромко спросила:

— Если я все‑таки захочу купить этого жеребца, то сколько вы за него запросите?

— Если вашей милости будет угодно, — моментально просиял продавец, — то мы, конечно же, договоримся о смехотворно низкой цене за этого красавца — всего сорок золотых.

— За сорок золотых я тебя под седло поставлю, — улыбнулся Джангарай. — Двадцать — и дело с концом.

Продавец хотел было еще поторговаться, но потом подумал, что двадцать — это гораздо лучше, чем вообще ничего. Прикинул прибыль и согласился.

— Только все же позвали бы конюхов, ваша милость, — обратился он к Каэ, видя, что она собирается сама вести коня. — Он обычно смирный, это сегодня ним что‑то непонятное…

— Ничего‑ничего, — успокаивающим тоном обратился к продавцу неведомо откуда взявшийся юноша с черно‑белыми волосами. — Они договорятся, я думаю.

Каэтана подошла к коню и успокаивающе положила ему ладонь на холку. Жеребец вздрогнул и, переступив несколько раз стройными мощными ногами, потянулся к ней розовым носом.

— Ворон мой, — прошептала Каэ, лаская крутую шею и морду жеребца.

Он только пофыркивал и нежно толкал ее головой в плечо. Взяв в руку длинный повод, она осторожно свела коня по ступеням с помоста. Бордонкай смотрел на нее во все глаза, затем наклонился к альву, для чего ему пришлось сложиться самым немыслимым образом:

— Глазам своим не верю — такого зверя укротить. Но ведь люди, кажется, ничего не заметили?

И правда, человеческое море, окружавшее загоны с лошадьми и подиум, на котором их показывали, смотрело сквозь Каэтану и ее коня, приветствуя выкриками нового красавца — гнедого с белой отметиной на лбу и белыми бабками.

— Ты что‑нибудь понимаешь? — встревоженно обратился альв к Джангараю. — Нас не видят, что ли?

— Меня это только радует, — буркнул Джангарай, проталкиваясь к палатке, где они с Бордонкаем оставили купленных коней. — У нас еще полно дел на этой проклятой ярмарке, а мне и так уже бока намяли и ноги оттоптали.

Каэтана, в восторге от своего приобретения, застряла около продавца яблок и наперебой скармливала Ворону сладкие и сочные плоды. Конь Бордонкая обиженно всхрапнул и начал рыть землю копытом, напоминая, что вообще‑то яблоки были обещаны ему.

— Помню, помню, — отозвалась Каэ и купила сразу всю корзину. — Ешьте, вымогатели…

— Не буду ли я слишком навязчив, если немного побеседую с вами о столь милых моему сердцу лошадях? — спросил ее вынырнувший из толпы давешний юноша.

— Как раз наоборот, — мило улыбнулась Каэ, не обращая внимания на свирепые рожи, которые строили ей за спиной юноши альв и Джангарай. Бордонкай на такие, ухищрения был не способен, но угрожающе надвинулся на молодого человека, готовый в любую секунду смять его своими мощными руками.

— Не стоит, не стоит, — обратился незнакомец к спутникам Каэ. — Я не то чтобы совершенно безвреден, но для вас, и особенно для госпожи, абсолютно не опасен.

Каэтана смотрела на него, и теплая волна нежности медленно захлестывала ее воспоминанием о чем‑то давным‑давно ушедшем.

— Разрешите представиться: мое имя Эко, — склонился юноша в галантном поклоне. — Я страстный любитель животных, и, кажется, они мне тоже симпатизируют. — Он протянул руку, и все три лошади одновременно ткнулись в нее мордами, слегка столкнувшись.

— Хорошие лошадки, — похвалил Эко.

— Я еще не поблагодарила вас, — обратилась к нему Каэ. — Вы укрепили меня в желании купить этого коня.

— Не стоит благодарности, моя госпожа. — Что‑то данное почудилось окружающим в тоне, которым он произнес последние два слова, но Каэ, казалось, ничего не заметила.

— Могу ли я предложить вам отпраздновать ваши приобретения?

Джангарай наконец решил вмешаться в происходящее.

— Сожалею, но мы очень заняты, — решительно сказал он, отодвигая юношу в сторону и становясь между ним и Каэтаной.

— С удовольствием, — ответила Каз уже совершенно невпопад. Создавалось впечатление, что она видит и слышит только странного незнакомца и абсолютно не обращает внимания на остальных. — Скажите, я могла вас где‑нибудь раньше видеть?

— Странно, — расцвел юноша, — я собирался задать вам тот же вопрос. Разрешите сопроводить вас вон в тот кабачок на углу, абсолютно приличный, прошу заметить. Ваш телохранитель может не отходить от вас ни на шаг, хотя мне почему‑то кажется, что вы и сами можете разделать кого угодно под орех, если захотите, — в том числе и меня.

— Не захочу, — проговорила Каэтана столь нежным тающим голосом, что у Джангарая глаза поползли на лоб, — такой он ее еще не видел. Она протянула незнакомцу руку:

— Куда вы меня хотели пригласить?

Юноша еще раз поклонился:

— Прошу всех оказать мне честь… — Он двинулся вперед, ведя под руку Каэ, а недоумевающие Бордонкай и Джангарай двинулись следом. Альв же остался стоять на месте, хмуря лоб.