Каким человеком вырастет ваш ребенок?

С поступлением в школу для ребенка меняется многое. Прежде всего, его жизнь уже не проходит под крылом родителей, как у дошкольника. У ученика все больше общения со сверстниками, старшими ребятами и взрослыми, растут силы и возможности.

В плане сознания у ребенка тоже происходят важные изменения. Он преодолевает детский эгоцентризм, начинает понимать, что другие люди существуют независимо от его жизни, что у них есть свои желания, интересы, чувства. Одновременно у него развивается рефлексия – способность видеть себя со стороны, наблюдать и оценивать свои действия.

С этого возраста дети все больше погружаются в социальную жизнь с ее правилами, ограничениями и вызовами. Не все сложности и трудности этого процесса замечаются родителями, да и сами дети не могут их четко выразить, не знают или на находят подходящих слов. Наставления взрослых о том, что следует делать и как себя вести, перестают доверчиво восприниматься. Поучения взрослых выглядят слишком прямолинейными и поверхностными, так как не отвечают сложной динамике внутренних стремлений и внешних вызовов социальной жизни ребенка. Дети стремятся сами пробовать, испытывают себя в новых условиях – часто на свой страх и риск. Столкновения с различными нравственными проблемами в отношениях с другими людьми и в собственном поведении оказываются неизбежными.

В этой главе на живых примерах мы обсудим, как проявляют себя дети, что их волнует и

как, беседуя с ними, взрослый может помочь им в обдумывании трудных моральных вопросов.

Имею право

Герой этой истории – мальчик 8 лет, однако серьезность его переживаний обращает на себя внимание.

Однажды в компании знакомых взрослых и детей кто-то поинтересовался: «А был ли у кого-нибудь такой случай, когда сделал что-то не очень хорошее; знал, что нельзя, а все-таки сделал? И что переживал потом?»

Все задумались. По лицам взрослых было видно, что они с трудом подыскивают какой-нибудь свой проступок, о котором можно рассказать при детях. Но тут откликнулся 8-летний Витя.

– Да, у меня такое бывает, – сказал он, – хотя я знаю, что нельзя, а все-таки делаю! Например, один раз со сладким. Я ведь знал, что мне больше не полагается, мама не разрешает, а все равно съел лишнюю конфету!

– И что же ты при этом чувствовал? – спросили его.

– Вы знаете, у меня было какое-то противоречивое чувство. С одной стороны, я, конечно, понимал, что это нехорошо, но, с другой стороны… Как бы это выразить?.. Ведь мне запрещают, понимаете? А меня из-за этого подмывает… Конечно, я понимаю, – снова спохватился он, – что это нехорошо. Но все-таки нехорошо только наполовину, понимаете? Потому что вот запрещают же, а ты вроде как имеешь… хочешь…

иметь право…

Мальчик явно волновался, с трудом подыскивал слова, чтобы выразить все, что теснилось в его душе.

– Словом, тебе не очень нравилось, что не позволяют, и ты как бы в знак протеста…

– Да-да! Что-то в этом роде!.. – с готовностью подтвердил он.

В этих словах Вити, можно сказать, в клубке его переживаний, прозвучало многое: он хочет сам

за себя решать, хочет иметь право решать, и своим непослушанием, которое «только наполовину нехорошо!», он борется за это право.

Для него не главное съесть лишнюю конфету. Он согласен с тем, что желание сладкого надо ограничивать. Но он хочет ограничивать себя сам! Витя чувствует, что короткий поводок запретов взрослых мешает ему самому определять границы, учиться самому контролировать свое поведение.