Калгари 88. Том 5

Богданов строго посмотрел на Кудрина, укоризненно покачал головой и пошёл вслед за решительно шагавшим Власовым. Кудрин оглянулся на Скарабееву, и увидел, как она эпично упала, вот только с какого прыжка, не успел заметить.

— Ната! Ты как в порядке? — крикнул Кудрин.

— В порядке, Виктор Николаевич! — уныло ответила Наташа, поднимаясь со льда. — Ещё продолжать?

— Продолжай, — согласился тренер и подъехал вплотную к фигуристке, затормозив рядом с ней. — Сейчас я провожу этих товарищей и буду заниматься с тобой более детально. Скажи мне, когда ты неудачно прыгаешь лутц, какие проблемы? Что ты чувствуешь? Я вижу, что ты недокручиваешь. Но иногда докручиваешь, и получается всё нормально. Наташа, так нельзя работать. Я не могу определить фронт работы с тобой. Если бы ты постоянно недокручивала и падала, я бы знал, что делать. Но ты иногда показываешь просто эталонное исполнение.

— Я не знаю, Виктор Николаевич, — вежливо ответила Наташа, невольно потирая отбитую задницу.

Кудрин недовольно покачал головой. Самое плохое! Это самое плохое, что может быть в тренировочном процессе — ты видишь проблему и не знаешь, как её решать, потому что она то есть, то нет. Это как автомобиль с переломленным электрическим проводом — то едет, то нет, и где поломка, определить чрезвычайно трудно. Но Кудрин не может отпустить ситуацию на самотёк!

— Начинай новый заход на прыжок! — велел Кудрин. — Я буду смотреть с разных ракурсов и более подробно!

Более ничего не оставалось делать…

… 27 февраля 1986 года, четверг, город Екатинск. Директор Уралвагонзавода Владимир Степанович Соколовский вечер проводил дома, в кругу семьи, как и положено примерному советскому человеку, коммунисту и семьянину. Правда, семья сейчас занималась житейскими делами — каждый своим. Жена смотрела по телевизору повтор «Песни-85», дочка слушала музыку на магнитофоне, закрывшись в своей комнате, а он сам расположился в кабинете. Кресло под торшером, любимая книга Ефремова и бутылочка «Юбилейного» на столе, халат и мягкие тапочки. Идиллия… И надо ж такому случиться, что эту идиллию совершенно беспардонно нарушил телефонный звонок. Судя по тому, что телефон звонил долго, подходить к нему не собирались ни жена, ни дочь. Да и звонили в это время обычно ему, если на заводе случался какой-нибудь форс-мажор. Например, поломка важнейшего оборудования или несчастный случай с рабочим. Отгоняя печальные мысли и желание перекреститься, Владимир Степанович вздохнул, отложил книгу и подошёл к импортному кнопочному телефону, висевшему на стене в просторном коридоре сталинки.

— Соколовский! — властно сказал Владимир Степанович, подняв трубку, как бы сразу намекая, что по легкомыслию беспокоить такого важного человека совсем не стоит. Однако, с большим удивлением, тут же узнал голос директора ДЮСШОР.

— Здравствуйте, Владимир Степанович. Это Каганцев, — голос директора был обеспокоенный. — Нужно поговорить о вашей дочери. О её подготовке к первенству.

— О дочери? Прямо сейчас? — растерялся Соколовский. — Это никак подождать не может?

— Нет! — решительно ответил Каганцев. — И вы человек занятой, вас днём не выловить, и я тоже. Давайте поговорим сейчас. Много времени это не займёт. Я приеду сам. Быстро.

— Ну… Хорошо… Жду вас… — обречённо сказал Соколовский и пошёл искать вторую рюмку.

Каганцев и в самом деле, приехал достаточно быстро. Услышав звонок в дверь через двадцать минут, Соколовский впустил нежданного гостя и пригласил его сразу в кабинет. Указал на кресло и, налив коньяк, подал рюмку гостю. Сам расположился в соседнем кресле.

— Слушаю вас, Владимир Иванович. Признаюсь, удивили, — начал разговор Соколовский. — С чем пожаловали?

— Помните, у нас был разговор на тему, что москвичи могут интриги начать плести? — спросил Каганцев, осторожно пробуя коньяк.

— Было такое, — подтвердил Соколовский. — Что-то случилось?

— Сегодня мне звонили из Москвы, — помолчав, сказал Каганцев. — Звонил наш бывший воспитанник. Мой воспитанник. Серёжа Николаев. Прошли с ним путь от третьего юношеского до мастера спорта. От детских соплей до побед на взрослых регионалках. Очень перспективный парень. Но, как и всегда это бывает, забрали в армию и сразу же открепили от нас в ЦСКА. Но Серёга связи с родным клубом не теряет. Не знаю уж, вернётся к нам из Москвы или нет, но нашу спортшколу, где провёл детство и юность, и первого тренера, забыть не скоро сможет.

Соколовский вдруг с удивлением увидел, как у Каганцева прервался и слегка дрогнул голос. По-видимому, очень дорог ему бывший ученик…