Кали

- Что вернешься сюда, - тихо сказал Женя.

Я вздохнула. Я не могу его сейчас бросить! Не могу не вернуться! Интересно, а смогу ли вообще?

«Обещаю», - не решив окончательно, уже написала я.

Теперь зато не будет возможности передумать, раз уже пообещала. Разумеется, от себя-то скрыть не получится, что с доктором навсегда я расстаться не готова. Надеюсь, что пока.

Глаза Жени на секунду закрылись, будто с облегчением.

- Спасибо. Я буду ждать тебя здесь.

«А как же работа? Отпуск еще не закончился, разве?»

- Я на больничном. Связи, - невесело усмехнулся Женя.

Я в ответ неодобрительно покачала головой. Его же там столько больных людей ждет, а он торчит здесь! Да, доктор, кажется, нашел себе занятие по душе – сидеть в съемной квартире и общаться с привидениями. Интересно, он понимает, что это – сумасшествие, и что до добра все это Женю не доведет? Хотелось бы верить, что понимает, но пока его действия говорят обратное.

«Пожалуйста, поешь что-нибудь. Я скоро вернусь».

Оставив блокнот на столике, я поднялась и задумалась. Куда же отправлюсь сначала? Правильнее сперва навестить папу, но…. К сожалению, я совсем не помню его, не помню, что чувствовала к нему. Сейчас Вадим мне почти чужой. В отличие от Грэга, к этому парню я успела прикипеть, как и к Виктору…. Вздохнув, решила не думать о грустном, и еще, что все же первым будет мой отец.

Квартира превратилась в кабинет. Мой отец сидел в кожаном кресле за массивным столом и не сводил глаз от рамки с фотографией. На столе находилась только она, ничего больше. Обойдя стол и встав за спиной Вадима, я тоже взглянула на фото. С него мне улыбалась симпатичная девчонка с горящими задором глазами. Да…, то, что стало со мной сейчас – кардинально отличается от того, что было. Тех глаз уже не вернуть, как и той девчонки.

Отец тяжело вздохнул, будто в подтверждение моих печальных мыслей, а мне захотелось его обнять. Внезапно я ощутила… не знаю… любовь? Но это невозможно! Я ведь не могу ничего чувствовать, меня нет! Но это происходит! Женя, Грэг, Виктор, мой отец, погибшие Души – все они вызывают во мне бурю эмоций, как все это объяснить?! И как жаль, что я не могу касаться живых людей…

- Прости меня, папа, - прошептала я виновато.

Вдруг дверь кабинета осторожно открылась, на пороге показалась Нина. Я тут же отметила, что у нее уже заметен округлившийся живот, и поймала себя на мысли, что, в общем-то, уже не так уж и важно, если это все же она помогла мне умереть. Важно, что эта женщина носит того, кто способен вернуть к жизни моего убитого горем папу.

В руках Нина держала поднос, на нем виднелась тарелка с легким салатом и чашкой кофе. Моя мачеха, ногой прикрыв за собой дверь, прошла к столу, поставила на него поднос и, с грустью глянув на мужа, вздохнула.

- Съешь хотя бы немного, - тихо попросила она.

Вадим вздрогнул, а потом посмотрел на жену так, будто она появилась из воздуха. Кажется, он даже не заметил, как она вошла.

- Что? – скорее всего, он пытался сказать это громче, но вышло тихо и с хрипом.

Нина снова вздохнула и поджала губы.

- Говорю, поешь хоть немного, пожалуйста.

- Я не голоден, - холодно ответил он, отворачиваясь в сторону моего фото и делая вид, что жены здесь нет, и не было.

- Вадим…

- Уйди! – рявкнул он.

Нина отвернулась к окну и закусила губу, а мне стало ее жаль. Очевидно, что папа тоже подозревает жену в моем убийстве, и Женя об этом мне говорил. Но что, если она не виновата?! Да, я думаю, что меня убила все же она, но, а вдруг это не так!? А ведь ей сейчас совсем нельзя нервничать.

- Пожалуйста, давай поговорим, - еле слышно произнесла она.

Я покачала головой. Ну, зачем, Нина? Ты же видишь, в каком он настроении! Вадим ничего не ответил, так и продолжая любоваться моей фотографией, а его жена вдруг хлопнула ладошкой по столу. Очевидно, чтобы привлечь внимание мужа. Он обернулся, а она задышала чаще и, сглотнув, начала:

- Послушай, хватит! Да, я понимаю, тебе сейчас тяжело, но и я тоже устала! Я живая, Вадим, обрати на меня внимание! Но только не для того, чтобы в очередной раз на меня наорать! Мне тоже жаль Мари, пусть мы и не были с ней подругами! Да, мне дико ее жаль! Ты молчишь, но я же все вижу! Ты меня подозреваешь, верно? Все подозревают! А я больше так не могу, Вадим! Я понятия не имею, кто убил твою дочь, и уж тем более, никогда не решилась бы сделать этого сама! Да я же не зверь и сама скоро стану мамой! Вспомни и ты об этом, Вадим! – Нина расплакалась и бросилась к нему на колени. Мой отец автоматически раскрыл объятия, а она расплакалась сильнее. – Пожалуйста, позволь мне быть рядом! Я не виновата, клянусь! Поверь мне! Я люблю тебя и никогда в жизни не посмела бы сделать тебе так больно…

Мой отец прижался к жене и тихо заплакал, а я…. А что - я? Меня больше нет, я даже плакать теперь не могу. Верю ли я Нине? Не знаю, но не помню, чтобы она была актрисой драматического театра. Чтоб так сыграть – нужно иметь талант. Но, если не она, то кто?!