Калиго

Прогноз на завтра обещал солнце и разумную температуру. Питер надеялся, что так и будет. Было бы кстати после месяцев серого неба и темных облаков.

Уснуть удалось не сразу. Сны были мрачны и полны чего-то незамеченного и незапомнившегося, но проскользнувшего по его уму.

* * *

Встав по будильнику, он не чувствовал себя отдохнувшим. Зато в глубине сознания остались смутно различимые тени воспоминаний, пытающихся рассказать об ужасах, виденных ночью.

Из окна спальни его сад был почти невидим — лишь ближайшие ветви яблони с рядами тяжеловесных капель.

После душа и тройной порции эспрессо он немного пришел в себя. Ведущая прогноза погоды объясняла, что туман оказался на удивление упрямым и день снова будет тусклым, серым и холодным. Даже сказала, что такой туман может держаться днями. И показала кадры Нью-Йорка, где лишь несколько небоскребов возвышались над плотной мглой, укрывшей город. Кадры, снятые с одного из них, показывали покрывало низких облаков, вытянувшееся, насколько хватало глаз.

Питер потряс головой. Ему трудно было поверить, что изображения, которые он видел, не были созданы намеренно. И едва эта мысль пришла ему на ум, как ведущий разразился страстной речью о загрязнении воздуха и глобальном потеплении. Сейчас Питер скучал по более теплой погодке.

«Расскажи мне что-нибудь новое», — буркнул он и переключил телеканал.

Его лента в фейсбуке оказалась не особо оживленной: несколько друзей вообще не заходили в Сеть — наверное, добирались до работы. Будет еще время пообщаться.

В прихожей он заметил клочок тумана, прямо возле двери. И удивился. Но снаружи было холодно и влажно, так что он понимал: туман возникает прямо у порога. Он выкрутил термостат до двадцати градусов по Цельсию. Так дом останется теплым, а туман — на своем месте.

Снаружи было еще прохладнее вчерашнего. Велосипед оказался совсем холодный: металл всюду покрывала изморозь. Замок, похоже, замерз, и пришлось по нему несколько раз врезать, чтобы он открылся.

На дорогах было намного меньше людей, чем накануне. Это позволило быстро добраться до офиса: он пришел на пятнадцать минут раньше, чему был рад. Туман казался странным, словно наблюдал за ним. Медленно, волнообразно двигаясь, казался живым существом, стремящимся высосать жизнь или как минимум тепло у посмевших вторгнуться в его владения.

Несколько коллег были на месте, но не так много, как обычно. Большинство, предположил он, остались дома, особенно те, кто приезжал из-за пределов города.

Телефон на столе пропиликал о нескольких голосовых сообщениях. Нажав на кнопку, он принялся слушать. Дюжина человек заболели — с симптомами от лихорадки и рвоты до головной боли и тошноты. Он делал пометки, список быстро рос. Беспокоиться пока было не о чем, в разгар гриппа отсутствовало и больше.

Сильнее беспокоило количество людей, которые не сказались больными, но и на работу не явились. Он позвонил нескольким домой, но ни один не ответил. Покончив с пометками, он поднял голову. Офис казался ужасно тихим, флуоресцентный свет не придавал тепла. Окна были неуютно белыми, словно туман создал пышное холодное одеяло, которое погребло все вокруг.

Боковое зрение напрягалось больше обычного, и каждый раз, проверяя на экране компьютера обновления в твиттере и фейсбуке или новые письма по работе, он, казалось, замечал в этом тумане движение.

«Это не работа».

Сейчас три часа, до конца смены еще два. Он выключил экран. Тишина была подавляющей. Слышался лишь мягкий стук капель где-то вдалеке. Питер взял плащ и сумку.

«Остальное дома доделаю», — сказал он вслух, радуясь звуку собственного голоса, пусть его и некому было слышать. Коллеги в офисе не появились, и он знал, что фабрика работает лишь в половину мощности, но ничего не мог с этим поделать.

Пятницы он обычно проводил с дочерью, после ее школы, и ему не терпелось ее увидеть. Развод у него вышел болезненным, горьким и дорогостоящим, тем более что чувства к Мари сохранились. Но в Элане он видел Мари, какой впервые ее встретил — чистую, свежую и, в хорошем смысле слова, сложную. Находясь рядом, она будила добрые воспоминания.

По пути домой остановился у супермаркета, чтобы закупиться продуктами наперед, а заодно убраться с холода и побыть с другими людьми. Неподвижность внешнего мира действовала на нервы. Пройдя в скользящие двери, он оказался в море тумана, где ряды товаров выступали, как странные прямоугольные острова.

Покупателей оказалось лишь несколько, гораздо меньше обычного, хотя этот супермаркет был вечно ими забит, днем и ночью. Люди, которых он видел, были одеты тепло, их лица были бледны из-за долгой зимы. Взял молока, хлеба, яблок и муки, чтобы испечь с дочкой яблочный пирог. Сегодня он решил поужинать за телевизором, с большим куском свежей лазаньи из отдела деликатесов, еще чуть теплой.