Калигула. Тень величия

– Сколько? – неожиданно из-под простыней раздался девичий голос, и с возвышения склонилась белокурая головка лежащей рядом с Калигулой Друзиллы. Силан в ужасе вздрогнул, так сильно она напоминала Юнию.

Да, похоже, Калигула и вправду помешался. Пойти на открытое кровосмешение с сестрой лишь потому, что он похожа на Клавдиллу! И Друзилла тоже не в своем уме, если нарочно подстроила этот спектакль, чтобы принудить брата разделить с ней ложе. Ну и дети получились у Германика и Агриппины! Ни единой черты благородных родителей не унаследовали они.

– Я принес десять миллионов сестерциев.

– Отлично, – равнодушно ответила Друзилла и опять спряталась за подушками, а Калигула подумал, каким же огромным состоянием обладает его тесть, если способен на такой дар. Интересно, указан ли он в завещании этого богатея? И спросил об этом прямо в лоб, ссылаясь на преклонный возраст Силана и их несомненную родственную связь.

– Конечно, мой цезарь! Ты – мой главный наследник. Твоя доля больше, нежели доля Гемелла.

Калигула усмехнулся. Ну, конечно, проклятый выродок Сеяна тоже не забыт заботливым опекуном. А когда этот щенок отравит его, то, как наследник своего приемного отца, получит все деньги.

– Я отвечу тебе позже, Марк Юний, даровано тебе мое прощение или нет. Жди дома. Знаешь, тот факт, что ты отказался сопровождать меня и Юнию в плавании на Пандатерию за прахом моих близких, все еще тревожит меня. Вдруг ты молил богов, чтобы я утонул в бурных водах, сгинул в том страшном шторме?

Силан протестующе замахал руками. Долгая, однако, память у Гая!

– Что ты, мой господин! Даже малейшая качка на море вызывает у меня жесточайшую морскую болезнь! Как мог ты подумать такое о несчастном старике! Тогда я принес богам богатые жертвы, прося у них вашего благополучного возвращения.

– Иди, Силан. Я все сказал. Жди дома моего решения, – Калигула улыбнулся, и лицо Юния просияло. Конечно, он будет прощен императором! Сенатор облегченно утер пот со лба.

Но сразу после ухода Силана Калигула позвал Кассия Херею. Седовласый преторианец незамедлительно явился.

– Знаешь, Кассий, – задумчиво протянул Калигула, – я решил проявить к тебе особую милость. Ты спасешь мою жизнь.

Херея вытянулся в струнку и затрепетал. Неужели он проглядел опасность, угрожающую сыну любимого Германика?

– Мой сын Гемелл затеял заговор против меня. Только что мне доподлинно стало известно, что этот щенок намерен отравить меня, чтобы занять мое место. Иди и убей его! Я хочу видеть его голову! Потрясенный Кассий стукнул кулаком в грудь и, не сказав ни слова, вышел.

V