Калигула. Тень величия

Вернувшись в свой дом, она быстро вернула былую славу и опять стала самой популярной гетерой Рима. Ей недолго пришлось ломать голову над тем, кто был тот таинственный благодетель, что выручил ее из добровольного заточения у весталок.

Поздно вечером, когда ушла Лара Варус, в дверь постучали, и Пираллида увидела перед собой Друзиллу. Та кинулась ей на шею, как добрая подруга, будто и не было с ее стороны издевательств в доме Агенобарба, когда она заставляла Пираллиду мыть ей ноги и вытирать их облаком своих волос.

– Ах, как ты изменилась! – вскрикивала Друзилла. – Но ничего, мы скоро вернем тебе былую красоту и стать! Проклятый Домиций! Ему воздалось по заслугам!

Пираллида с интересом внимала ее рассказам. О внезапной смерти Агенобарба на пиру у императора, о смерти Юнии Клавдиллы, о болезни Калигулы и о том, как Друзилла спасла брата и империю. И о том, что Гай Цезарь скоро женится на ней по примеру Юпитера, так как все в Риме почитают его как бога.

– Давай позабудем все недоразумения, – предложила Друзилла. – Пусть все у нас будет как прежде. Дай мне обнять тебя, дорогая подруга. Поверь, я счастлива видеть тебя после долгой разлуки.

Пираллида вежливо, но непреклонно отстранилась от ее объятий.

– Так значит, ты затем спасла меня, чтобы продолжать принимать любовников в этом доме, прикрываясь моим именем?

– Ну, Пираллида, неужели ты считаешь, что я могу делать добрые дела без выгоды для себя? – искренне удивилась Друзилла. – Да, это так. Но тебе нравилась такая жизнь прежде, и мы неплохо дружили. Или ты решишься возражать желаниям сестры императора? К тому же путь к его сердцу отныне свободен для тебя. Покоришь Гая, и он даст тебе богатство! Наш общий враг мертв, и ничто отныне не мешает ни одной из нас!

Пираллида вздохнула. В правоте Друзилле не откажешь, широкая дорога, умащенная златом и вседозволенностью, открывалась перед гетерой, чья жизнь еще вчера висела на волоске. И с чистым сердцем она распахнула объятия для вновь обретенной подруги.

– Кстати, кое-кто хочет с тобой познакомиться, – сказала Друзилла и дала знак кому-то за дверью. Впорхнула тоненькая девушка с черными буйными кудрями и такая красивая, что у Пираллиды захватило дух.

– Моя новая подруга Валерия Мессалина, дочь Марка Валерия Мессалы Барбата и Домиции Лепиды Младшей.

– О, нет! – простонала гетера. – Она же племянница проклятого богами Агенобарба! Как ты можешь вводить ее в мой дом?

Мессалина обиженно надула губки и сердито посмотрела на Друзиллу.

– Твой дом, кстати, выкуплен у Лары мной. И Мессалина не выбирала себе родственников, не стоит укорять ее в том, в чем нет ее вины.

Пираллида извинилась и протянула девушке руку, тем более, что Валерия ей понравилась с первого взгляда. Чело Мессалины разгладилось, и она приветливо улыбнулась гетере, облизнув розовым язычком пухлые губки.

– У моей подруги проблема, которая гложет ее уже давно, – доверительно сообщила Друзилла. Мессалина покраснела. – Ей нужен любовник, причем опытный. Малышке хочется побыстрей распрощаться с таким досадным недоразумением, как девственность.

Пираллида расхохоталась и обняла Мессалину.

– О, это мы устроим с легкостью. Самые красивые юноши из лупанара Лары Варус будут сегодня вечером к твоим услугам, красотка. Выберешь любого, кто покажется тебе достойным.

Тем же вечером Друзилла и Валерия прибыли к Пираллиде. Гетера затянула маленький атриум белой тканью, развесила цветочные гирлянды и расставила статуэтки Приапа, намекая на то, что сегодня должно было произойти.

Довольная Мессалина разглядывала обнаженных юношей, выстроившихся напоказ в центре атриума. Пираллида лично отобрала их, постаравшись угодить новой подруге. Тут был и мускулистый галл, чьи волосы золотились при свете огней, и красивый грек с буйными кудрями, и смуглый египтянин, чьи чресла прикрывал прозрачный муслин, согласно обычаю страны, и гигантский нубиец из школы гладиаторов, и пылкий испанец с горящими черными очами.

В волнении облизывая пунцовые губки своим кошачьим язычком и дрожа от возбуждения, Мессалина прохаживалась вдоль этого парада мужской красоты, не в силах выбрать, как вдруг сказала, умоляюще сложив узкие ладони:

– А можно, они все пойдут со мной?

Пираллида поперхнулась вином. Зато Друзилла довольно усмехнулась, хотя и не сумела скрыть удивление:

– Конечно, можно, моя девочка. Но не будешь ли ты настолько милостива, чтобы оставить хотя бы одного для меня?

Мессалина в смущении прикрыла рот рукой, но потом, оправившись, сказала:

– Я бы с удовольствием, тетя Друзилла, но. может, ты пойдешь вместе с нами?

Пираллида закашлялась.