Калиостро

Неожиданный случай дал Ламотт козырного туза в руки. На одном из званых вечеров кто-то рассказал, что несчастным придворным ювелирам Бомеру и Бассанжу приходится туго: весь свой наличный капитал и порядочную сумму денег, взятых в долг, они поместили в бриллиантовое колье, великолепнее которого в мире нет. Сначала оно предназначалось для мадам Дюбарри, но ее покровитель, Людовик XV, умер от оспы. Затем колье предлагали испанскому двору и трижды — Марии — Антуанетте, которая была без ума от драгоценностей и обычно легкомысленно покупала их, особо не торгуясь. Но докучливый и расчетливый Людовик XVI не пожелал выложить миллион шестьсот тысяч ливров. Ювелиры оказались в весьма затруднительном положении: проценты съедают возможную прибыль, того гляди, придется продавать колье по частям, теряя огромные суммы.

Ламотт, мнимой графине Валуа, последовало предложение: может быть, она, находясь с двором на короткой ноге, уговорит королеву приобрести драгоценности в рассрочку, конечно, на самых льготных условиях. Фирма, со своей стороны, оплачивала бы солидные комиссионные. Ламотт согласилась принять на себя роль посредницы, и 29 декабря 1784 года оба ювелира приносят к ней для осмотра ларец с драгоценным колье.

Но как заставить этого архиосла кардинала приобрести колье для королевы? Ламотт приступила к обработке жертвы. Итак, ему оказывается большая милость: королева желает, конечно, втайне от супруга, приобрести драгоценное украшение. Но при этом ей требуется посредник, умеющий хранить секреты. Поэтому выполнение почетной и негласной миссии королева в знак доверия поручает именно ему, кардиналу.

Несколько дней спустя она торжествующе сообщает осчастливленному Бомеру, что найден покупатель — кардинал Роган. 29 января во дворце кардинала, в Отеле Страсбург, совершается покупка. Оплату оговорили производить в течение двух лет, четырьмя равными долями, каждые шесть месяцев. Драгоценность должна быть доставлена покупателю 1 февраля, первый взнос — 1 августа 1785 года. Кардинал собственноручно подписал договор и передал его Ламотт, с тем чтобы та представила его на утверждение своей «подруге» королеве. 30 января авантюристка принесла ответ: ее величество с условиями договора согласна.

Но послушный до сих пор простак вдруг проявляет упрямство. Все-таки миллион шестьсот тысяч — сумма внушительная даже для расточительного князя! Кардинал требует долговое обязательство от королевы. И он его получает. Ламотт на следующий же день приносит договор, подписанный: «Мария-Антуанетта Французская». Имей кардинал хоть каплю здравого смысла, он сразу опротестовал бы этот документ. Во Франции королева никогда не подписывала бумаги иначе, как только своим именем, так что подпись «Мария-Антуанетта Французская» немедленно выдавала подделку.

Но легкомысленный, к тому же тайно влюбленный в королеву духовник поверил пройдохе Ламотт, переговорил с ювелиром и выдал ему векселя от имени королевы. Бомер, видя подпись королевы на письме, которое ему предъявили, поверил всему, что сообщили, и выдал драгоценное ожерелье, а Роган передал украшение Ламотт.

Между тем кардиналу странной кажется одна безделица. Он ожидал при первом официальном приеме увидеть королеву в драгоценном колье. И даже надеялся на обращенное к нему слово или кивок, на жест признательности. Ничего подобного! Мария-Антуанетта, как всегда, холодно смотрела на него, колье не сверкало на белой шее.

«Почему королева не носит мое ожерелье?» — удивленно спросил он у Ламотт. Но у этой бестии ответ всегда наготове: королеве неприятно надевать драгоценности, еще не оплаченные полностью. Лишь после полной оплаты она удивит супруга.

Но все ближе 1 августа — роковой срок платежа первых четырехсот тысяч. Цепь случайностей позволяла до поры сохранять обман в тайне. Но теперь уже никакие фокусы не помогают. Бомер требует свои деньги. Когда же наступил срок уплаты первого взноса, у Рогана денег не оказалось. Он начал тянуть, а Бомер потерял терпение и обратился к королеве. Дело открылось, главные преступники обнаружились и были арестованы. Но каким образом оказался замешанным в этой истории Калиостро?