Калиостро

— Я хочу знать его, каким бы оно ни было, счастливым или зловещим, — с уже заметным раздражением ответила Мария-Антуанетта. — В счастливое я не поверю и сочту его за лесть. Зловещее приму как предостережение и, как бы горестно оно ни было, обещаю, что буду вам за него благодарна. Приступайте же.

Калиостро взял круглый графин с узким и коротким горлышком и поставил на золотой кубок.

Подсвеченная таким образом вода засияла золотистыми отблесками, и они, смешиваясь с перламутровым отсветом стенок и алмазной игрой сфокусированных в центре лучей, казалось, позволяли прочесть в них что-то тому, кто мог воспринимать чудесное.

Калиостро поднял хрустальный графин, несколько мгновений пристально всматривался в него, потом поставил на стол и поник головой.

— Ну и что же? — поинтересовалась дофина.

— Я не смею сказать, — ответил Калиостро. — Есть вещи, которые ни при каких обстоятельствах не следует открывать монархам.

Но выведенный из себя насмешками и недоверием дофины, Калиостро все же не удержался:

— В таком случае, ваше высочество, я скажу это только вам одной.

По знаку дофины все присутствующие удалились из беседки, стоявшей посреди роскошного сада.

— Задавайте мне вопросы, ваше высочество.

— Хорошо. Первый: моя семья будет счастлива?

— Какая? Та, которую вы оставили, или та, что ждет вас?

— Нет, моя родная семья: моя мать Мария-Терезия, брат Иосиф, сестра Каролина.

Напомним читателю, что Мария-Антуанетта (1755–1793) была дочерью австрийского императора.

— Ваши несчастья не коснутся их, — ответил Калиостро.

— Значит, они коснутся только меня?

— Вас и вашей новой семьи.

— И вы можете объяснить мне, что это за несчастья?

— Могу.

— У короля три сына.

— Да.

— Герцог Беррийский, граф Прованский и граф д'Артуа.

— Совершенно верно.

— Какая судьба ждет эти трех принцев?

— Все трое будут править королевством.

— Значит, у меня не будет детей?

— Будут.

— В таком случае не будет сыновей?

— У вас будет два сына.

— Значит, мне суждено оплакать их смерть?

— Одного вы будете оплакивать, потому что он умрет, а второго — потому что он останется жив.

— Будет ли мой супруг любить меня?

— Будет.

— Сильно?

— Слишком сильно.

— Так какие же несчастья могут угрожать мне, если у меня будет любовь моего супруга и поддержка моей семьи?

— Их окажется недостаточно.

— Но разве не останется со мной любовь и поддержка народа?

— Любовь и поддержка народа!.. Это океан во время штиля. А доводилось ли вам, ваше высочество, видеть океан в бурю? Бог не защитит тех, кого сам осудил.

— Уж не хотите ли вы сказать, сударь, что я не стану королевой?

— Нет, ваше высочество, напротив. Но лучше бы, если бы небу было угодно, чтобы вы не стали ею.

Дофина склонила голову и задумалась. Затем вновь начала спрашивать:

— Как умрет мой супруг?

— Лишившись головы.

— Как умрет граф Прованский?

— Лишившись ног.

— Как умрет граф д'Артуа?

— Лишившись двора.

— А я?

Калиостро далеко не сразу решился ответить на этот прямой вопрос. Дофине пришлось и просить его и угрожать.

Тогда Калиостро взял графин, все так же стоявший в золотой чаше, отнес его в самое темное место у задней стенки беседки, где из искусно обтесанных обломков скал был сложен грот. Затем, взяв дофину за руку, подвел ее к мрачному входу в грот.

— Вы готовы? — задал он вопрос дофине.

— Да.

— Тогда на колени, ваше высочество, на колени! Вам будет легче молить Бога, чтобы он избавил вас от ужасной развязки, которая предстанет перед вашими очами.

Дофина машинально подчинилась и встала на колени. Калиостро дотронулся жезлом до хрустального шара, в котором явно возникло какое-то темное, страшное изображение. Дофина попыталась встать, покачнулась, упала, испустила душераздирающий крик о помощи и потеряла сознание.

На ее крик тут же сбежались гости и придворные. Калиостро исчез.

Такова легенда. О судьбе же несчастной Марии-Антуанетты написано много, как и об историческом пути Франции, зашагавшей к Республике после того, как страну посетил Калиостро.

О бедной Лоренце…

В своих предсказаниях Калиостро не раз прибегал к помощи Лоренцы. Существует предположение, что ему удалось развить ее уже имеющиеся способности к ясновидению путем погружения в гипнотический транс. Надо сказать, что сеансы ясновидения не нравились Лоренце, ввергая ее просто в ужас. И она не раз пыталась бежать от Калиостро, но неизменно возвращалась, и, возможно, не без сильнейшего гипнотического воздействия со стороны кудесника.

Одна из легенд повествует о визите к Калиостро герцога Ришелье и графини Дюбарри, видных фигур на исторической сцене Франции второй половины XVIII века. Ситуация складывалась так, что королевской фаворитке Дюбарри в ее интригах упорно противостоял министр Шуазель, имевший большое влияние на короля, и ловкой красавице очень хотелось отыскать способ справиться с неуступчивым вельможей. Она повсюду искала на него компромат, но осторожный Шуазель умело заметал следы. Оставалось последнее средство — обратиться за помощью к магии.

— Мы больны Шуазелем, — прямо заявила графиня, появившись в сопровождении герцога Ришелье в особняке на улице Сен-Клад.