Калуга первая (Книга-спектр)

Старик смотрел, и мне показалось, что на этот раз он понимает больше этих четырех слов. Его глаза пугали огромностью зрачков и каким-то невысказанным беспокойством. У меня было чувство, что я согрешил на глазах у всех присутствующих. Он дрожал, силясь сделать движение или что-то произнести, но тело не слушалось, его распирало от желания, и чем сильнее оно было, тем отвратительнее он дрожал, и нам стало страшно, что сейчас он не выдержит этой горячки невысказанности и упадет. И я потребовал.

- Так отстучите же ему: иди!

И было тяжело смотреть, как старик пытается воспринять смысл ощущений, передаваемых его плоти плотью дочери. Она простучала ему не один раз, и он сосредоточенно ловил последнюю ниточку, связывающую его с миром. Наконец он понял и вновь задрожал, на этот раз от избытка оставшихся чувств, задергал головой и слабо поднял руку. Я взял эту сухую руку и осторожно, но с силой сжал, стараясь улыбнуться как можно приветливее. Я кивал, говоря громко и широко раскрывая рот:

- Прощай, Максим! Всего хорошего, понимаешь?

Не знаю, понимал ли он, но я понимал, что со стороны все нелепо и ненужно. И потому, уступив место, я быстро отошел к москвичке. Она смотрела на меня внимательно и встревоженно. А за спиной кричал расчувствовавшийся Радж:

- Отец не держит на вас зла! Он вспоминал о вас с шуткой! С шуткой, вы слышите?

- Пойдемте, - подтолкнул меня Нектоний.

И мы пошли, а Леночка всплакнула, и Копилин нервно жевал стебель травы. Философ шагал впереди, и по его лысине бегали солнечные зайчики.

- Я все равно не поверю, что это сделал ты, - сказал он и в его голосе послышалось раздражение, - знаешь, Валера, ты все-таки не господь бог и не Бенедиктыч.

- Не переживай, - обрадовался я возможности пошутить, - с тобой вряд ли случится подобное. Лучше твоей солнечной лысины уже ничего не придумаешь.

- Фу, - догнал нас Радж, - сегодня у меня всю ночь будет болеть челюсть.

- А ты её на ночь сними, - посоветовала Леночка.

- Я так и делаю, но стоит понервничать, она все равно болит. Видно, издержки отцовского воображения, - вздохнул он, и всем стало полегче.

С тех пор я постоянно приглашаю Раджа побыть со мной, потому что мне здорово помогает его толстое чувство юмора.

Седьмой континент.

Это хорошо, что не приходится кончать историю кладбищем. В такие славные времена, когда для каждого великолепные перспективы и дальнейшее расширение свобод, когда новое поджидает за любым углом, просто невозможно найти в реалиях или даже придумать какой-нибудь кислый финал. Смерти нет, и люди бросаются под поезда ради острых ощущений. И если столетний старик рвется вставить у Раджика сладостное протезы, значит, рассчитывает долго жить. Это вам не двадцатые века. Вернее, не вам, а нам. Это нам не века Немоей Эры!

Ныне никто не требует входов и выходов, ибо итак все ходят где хотят, и за лживость не платят даже натурой, потому что год назад деньги отменили. И некоторые калужане вначале растерялись и в апатии лежали на тюфяках целыми неделями, а потом плюнули и стали туристами излишки отменных культур со всех участков активного отдыха на улицах, на специально отведенных местах, оставлять. Ну и не туристам, конечно, можно. Идешь, понравился тебе огурчик, что с пупырышками, хрум его, тут же солью из солоночки посыпал, молока из кринки пиванул и полотенцем со звездами утерся. Шагай дальше, размышляй вволю. Все веселей. Не хочется и представлять, что когда-нибудь новыми поколениями такой образ жизни не понравится или возникает у них ностальгия по денежным знакам.

И теперь болезни и несчастные случаи совсем не пугают человека, как это было раньше, когда народ был темен. И давным-давно не хоронят с оркестрами, не разводят эту кошачью какофонию. Чего только не вбивали себе древние в голову! И современники со стыдом вспоминают своих дедушек и бабушек. Теперь все иначе, и забылась мода выводить лишних людей, незачем отражать столкновения одиночек с коллективом, вырисовывать изломанные судьбы. Ни одиночек, ни коллективов давно уже нет. Все придерживаются заповеди: как скажешь, так и будет. А потому очень ответственно подходят к слову.