Камень. Книга 1

– Это целесообразно все-таки, ценность человеческой жизни крайне высока, большинство из заключенных люди, которые просто совершили ошибку. И наказывать их таким образом слишком жестоко. Вот смотрите.

Хигстон достал из папки листок с личным делом одного из случаев.

– Это Луз Хил, она получила срок за аварию, приведшую к гибели людей. Но там если почитать результаты группы разбора, вины как таковой в этой аварии у нее нет. Судья назначил ей год условно, и по правилам она была кристаллизована, покончила с собой через шесть месяцев после этого.

– Так и поделом ей, водить нужно осторожней. Но хорошо, я сделаю что могу.

Зная особенность Орсуса ничего не делать, Хигстон решил все-таки не уходить от руководителя без результата.

– Вот на этом протоколе нужна ваша подпись, прошу вас подписать, и будем считать, что это выполнено.

Если и можно чем-то напугать Орсуса Хилла, так это обязательным требованием что-то подписать немедленно. Он с ужасом взглянул на лист, который протягивал ему Хигстон, и с облегчением вздохнул, когда увидел, что все остальные подписи уже на постановлении собраны.

– Вы точно в этом уверены, Хигстон?

– Да.

– Хорошо, я подпишусь, но под вашу ответственность.

– Конечно.

– Смотрите.

***

Завершено создание кристаллического сервера, осуществлен перевод и копирование всех данных и основного ядра. Вспомогательный сервер предназначений для путешествия на третью планету перемещен в здание космопорта в специально оборудованное помещение. Основной сервер размещен в комнате на термоядерной электростанции, для свободного доступа к необходимой энергии.

Все основные расчеты, возможные без дополнительных данных, завершены. Идет обратный отсчет до тестового пуска корабля «Мритин Х».

Данные программы «Мритин».

Двенадцать пилотируемых пусков и сорок беспилотных в течение сорока циклов. На борту по сто поселенцев. Поселенцы будут погружены в криосон для снижения потребляемой ими энергии на время полета. Общее время полета – 1,5 цикла. Полет будет происходить под управлением АИРа. Поселенцы будут разбужены за три месяца до посадки для восстановления физической формы.

Разработана программа для укрепления организма перед спуском на поверхность третьей планеты, для укрепления мышечной ткани и скелета.

Сила тяжести на поверхности третьей планеты существенно выше, чем на Меркассе. Для более успешной адаптации необходима гормонально-витаминная терапия и физические тренировки.

***

– Ма, ну не плачь, ну прошу тебя. Мы же так давно это решили.

– Почему ты не можешь пожить со мной еще хотя бы месяц?

– Программа, ма, мы должны тренироваться, нам нужно готовиться.

– Оставь его, Хар, мы же и правда все уже решили.

– Решили они, – сквозь слезы ругалась Харугви. – Ничего вы со мной не решали, я не хочу его отпускать, не хочу, так своему Масту и передай. Если ему своего сына не жалко, то мне вот жалко. Не для того я столько перетерпела, чтобы вот так, в один момент, его лишиться навсегда.

– Ма, ну мы же не просто так, мы же с миссией спасения Меркасса.

– Да плевать я хотела на весь Меркасс вместе взятый, ты мой сын, моя плоть от крови, моя душа. Никому тебя не отдам.

Харугви повисла на груди Хама Крика, поливая его грудь горячими слезами. Сын и отец замерли в нерешительности, не понимая, как же остановить этот раскаленный поток и горе.

– Ма, ну я же не на смерть иду, мы же будем созваниваться и видеться. Цент связи мы смонтируем сразу после приземления, и я сразу тебе позвоню.

– Через два года? Я два года буду тут сходить с ума, не понимая, где ты и что с тобой!

– Хар, мы уже не можем отступить.

Харугви отняла руки от шеи сына и нескрываемой ненавистью взглянула на мужа красными от слез глазами.

– Это все ты виноват, зачем ты создал этот проклятый АИР? Теперь наш сын должен за это отвечать? Лучше бы ты сам летел на эту проклятую планету, а сына бы оставил тут, со мной.

После таких слов и обвинений Хигстону ничего не оставалось, как пожать плечами и, сказав: «Сын, я жду тебя в машине», повернуться и выйти.

– Мама, ну зачем ты так? Отец – величайший ум нашего тысячелетия, если бы не он, то Меркасс был бы обречен.

Харугви уже не могла говорить, слезы текли непрекращающимся потоком, вся рубашка Хама стала мокрой, но идти действительно было надо.

– Мама, прости, я тебя очень люблю. Мы еще обязательно увидимся, АИР придумает, как нам летать в обе стороны, вот увидишь, он обязательно придумает.

Он отнял руки матери со своей шеи, поцеловал ее в лоб и быстрым шагом ушел в сторону двери, вслед за отцом.

***