Камень звезд

– Когда-нибудь и мы летать научимся, – уверенно сказала Жанет. – Что может птица, сможет и человек. Один наш магистр сделал чертежи летающей машины вроде большого воздушного змея с сиденьем и парусиновыми крыльями, которыми можно будет махать.

– Так он ее только начертил! – фыркнула Люсина. – Это еще не значит, что она полетит.

– Какая-нибудь когда-нибудь полетит. И мы покорим небо, как покорили моря.

– Мне об этом ничего не известно, – строго заявила сестра Надежда. – Я лично думаю, что если бы Бог хотел, чтобы мы летали, Он бы дал нам эту способность.

– А почему? – вдруг возроптала Эйлия, что было для нее не характерно. – Почему Он дал нам только душу, а не крылья? – Она жаждущими глазами смотрела в небо. – И если мы даже научимся летать, к звездам нам не добраться. Наверное, поэтому так много спускается к нам рассказов о звездах – о богине Утренней звезды, о Звездном Камне…

– А кто это там? – вдруг перебила Белина.

Эйлия неохотно вернулась на землю и посмотрела в ту же сторону, что и Белина. В темноте к ним шли две фигуры в белом, как скользящие привидения. Они приблизились, и стало видно, что это послушницы, такие же, как Чистота и Надежда, с покрывалами на лице и в подрясниках послушниц, а не в полной одежде монахинь.

Сестра Надежда подняла фонарь повыше.

– Это сестра Вера! – воскликнула она, – а с ней сестра Ангелика. Что-нибудь случилось, сестры?

– Мы надеемся, что нет. Лорелин с вами? – спросила подошедшая послушница, обводя девушек фонарем.

– Нет, – ответила сестра Надежда. – Она решила не ходить на ярмарку, Ангелика. Я думала, ты знаешь.

– У нас оставалась надежда, что она передумала и нашла с в городе. – Лицо молодой послушницы побледнело, в голосе звенели близкие слезы. – Мы искали всюду, но не нашли. Она сбежала.

8 ЧЕРНЫЙ РЫЦАРЬ

Дамион сидел за письменным столом, опираясь подбородком на руки, и глядел в окно.

Перед ним лежали две записки. Первая, написанная неуклюжим детским почерком, гласила: «Простите меня, я не хочу быть монахиней. Пожалуйста, не ищите меня». Подписана она была просто: Лорелин. Вторая же была написана тем же изящным старомодным почерком, что и столь таинственно появившееся в библиотечной книге письмо. Записку от Лорелин Дамиону передали монахини, а вторую он нашел в тот день, когда вернулся из катакомб от Аны. Она лежала на столе, на самом виду. Дамион расспросил всех слуг и коллег, живущих на том же этаже, но никто не видел и не слышал, чтобы кто-то заходил в его комнату. Он недовольно смотрел на текст:

Преподобному Дамиону Атариэлю.

Вижу, что мое предыдущее письмо не возымело желаемого действия. Я честно Вас предупреждаю: Вы ходите опасным путем, нарушая правила Веры, которой поклялись служить, а также (что намного серьезнее), испытывая мое терпение.

Поэтому предупреждаю Вас: разоблачите монахов, выдайте немерейскую секту, или это вместо Вас сделаю я – и Вы будете осуждены вместе с ними.

Кто же этот аноним: сотрудник Академии, монах или магистр, или даже студент, который знает о немереях и осуждает Древний обет монахов? Но почему ему грозят намеками, а не прямо в лицо? И почему только ему? Аббат и приор подобных писем не получали. Почему этот человек не пошел прямо к верховному патриарху, если его все это так беспокоит? Почему ему надо, чтобы ответственность на себя взял Дамион?

Разболелась голова у висков. Как бы хотелось поговорить об этом с Каитаном Атариэлем! Но обет, данный монахам немереям, заставлял молчать. Наверное, надо просто отойти сторонку от всего этого. Сделать он ничего не в силах: все изъято из его рук, включая свиток. А Лорелин – тут он был уверен – она снова в катакомбах, и даже сейчас она с немереями, Кольнула совесть – он все-таки должен был за нее отвечать, Он ее сюда привез, и он знал, кем ее считают немереи.

Извините, я не хочу быть монахиней. Значит ли это, что Лорелин как-то узнала о своем «предназначении» вождя-мессии? Если так, то Ана и немереи нарушили свою часть договора. Решили, наверное, что опасность слишком велика и нельзя оставлять девушку в неведении, а потому призвали ее в катакомбы, под свою защиту. Но вечно она там оставаться не сможет… Наверное, надо было отвезти ее куда-нибудь, пока еще было время? А куда? Денег, чтобы заплатить кому-то за заботу о ней, у него нет. А если бы она не захотела никуда уезжать, против ее воли он бы ее увезти не мог. А он ведь обещал Шану уберечь девушку от опасностей и сохранить свиток. Последнего он не смог сделать, и то, что это не только его вина, утешало слабо. Второй раз неудачи быть не должно.