Каменный зверь

Через пять минут нас отпустили, мы вернулись на поляну, где были сросшиеся рябины, и там устроили обед на свежем воздухе. После обеда полежали, отдохнули и отправились в обратный путь. Идти стало легче, мы уже никуда не спешили, поэтому уговорили Алексея пройти через деревню. Там шоу мотоциклистов было уже в разгаре. То есть, они накатались, бросили свои байки, и сидели на площадке, которая раньше, скорее всего, служила для складирования сена. Судя по громкости их разговоров, они уже начали праздновать свои успехи. Увидев нашу компанию, они заулюлюкали и начали что-то выкрикивать в нашу сторону. Но мы гордо прошествовали мимо них, вызвав у них ещё больший хохот.

Мы зашли в магазин, он был достаточно большой для деревни. Один отдел был с сувенирами, и я купила три магнитика с фотографией Каменного Медведя. Привезу сувениры Илье и Сакатову.

Когда мы пришли на базу, я сразу пошла в свой номер, приняла душ и лежала почти до четырёх часов. Думала о Славе, который из-за своей глупости нашёл себе столько проблем. Может даже смертельных. Перед глазами стояли царапины на камне. Он это оставил, или какое животное?

Ровно в четыре часа я подошла к воротам, там уже стоял Уазик, а Игорь разговаривал с дядей Кузей. Я подошла к ним и дядя Кузя мне сказал:

— Слышали? У нас, пока вы в поход ходили, медкабинет вскрыли, всё там перевернули.

— А что искали? — Спросила я.

— А кто знает? — Дядя Кузя почесал затылок — Там такой бедлам! Светка пока разберёт, неделя пройдёт. Что за напасти на нас посыпались!

— Там старший сержант Лушников сейчас работает, мой коллега. — Сказал Игорь — А мы с Вами Ольга Ивановна, сейчас прокатимся, здесь рядом.

Мы с ним сели в Уазик, он выехал из ворот и спросил меня:

— Ольга Ивановна, а что там с Вашей дочерью было, вы мне сказали, что в плен она попадала? Я тут быстро просмотрел сводки, так нигде Вашей фамилии не увидел.

— Не видели, потому что мы в полицию не обращались. Она у меня в Москве живёт, училась на программиста. Сейчас она уже работает, а в том году на последнем курсе была. Так из Горнозаводска, это в нашей области, её пригласили, чтобы она презентовала свою программу, и там её держали. Мы с братом приехали в Горнозаводск, нашли её и освободили. Нам ещё друзья помогли.

— Интересно. И чем ценна ваша дочь? Она такой талантливый программист?

— Вы знаете, это в двух словах не расскажешь. И вообще неподготовленному человеку такое страшно рассказывать.

— Хорошо, оставим пока Ваши прошлогодние приключения. Ольга Ивановна, я Вас позвал потому, что рядом с беговой дорожкой турбазы, которая восемь с половиной километров, и на которой пропал человек, образовался провал в земле. Поэтому мы и закрыли её для туристов, и огородили место провала.

— Он большой? — Спросила я.

— Смотря в каком масштабе. Если в мировом — то не очень. Если в местном — то пещерка та ещё получилась.

— Вы туда спускались?

— Я один раз спускался, но вообще туда надолго спускался консультант из Екатеринбурга. Он там работал. Сейчас с собой я взял фонари, комбинезоны. Она не глубоко расположена, и спускаться очень удобно, сами увидите. Просто посмотрите, может что интересное заметите. Хоть и специалист сказал, что пещера похожа на природную, да только мне кажется, что кто-то знал про неё раньше, и немного её обустроил.

— А когда она появилась?

— Да чёрт её разберёт. Но то, что в это году, это точно. Люди с дорожки обычно не сходят, поэтому никто и не заметил. Пещера метрах в двадцати пяти от дорожки. Дерево упало, корень его вывернуло, вот и видно стало провал. А так как это берёза, а на ней листочки, то если бы в том году она упала, то листьев в этом году она бы не дала.

Мы ехали по грунтовой ровной тропе, достаточно широкой, метра три, которая и являлась длинной беговой дорожкой турбазы. По обеим сторонам стоял достаточно густой лес, с низким подлеском, состоящим из кустарников и высокой травы, почти с человеческий рост. Солнце пробивалось вниз, но редкими всплесками, вершины крон почти смыкались над дорожкой, давая лёгкие сумерки. А с левой стороны ещё и был длинный овраг, который тянулся с самого начала нашего въезда на тропу. При въезде он был не очень глубокий, метр — полтора, а к середине маршрута уже метров пять глубиной. Лес был смешанный, в основном он состоял из сосен и елей, но попадались и берёзы, и тут и там краснели рябины. И тишина стоит в лесу, кроме нашего Уазика ничего не движется, ничего не поёт, полная тишина. Я сказала об этом Игорю. Он засмеялся:

— Нормальный лес, и птицы есть, и насекомые. Вот подождите, сейчас выйдем, так комары и мошки со всего леса слетятся. А птиц не слышно потому, что Уазик заглушает все звуки.