Камер-паж её высочества. Книга 2. Часть 1

Я, например, не ответил, потому что был удивлен по самое некуда, да и Рык, судя по звукам, которые он издавал, тоже был впечатлен! Когда мы общались с Кевином, голос у него был самый обыкновенный, так откуда такой торжественный тембр?!

Мажордом поклонился и громко произнес:

— Подавайте ужин!

Двери распахнулись и в них вошли несколько слуг и служанок, неся различные блюда, которые быстро, но аккуратно расставили на столе, за которым мы сидели, демонстрируя большой опыт накрывания столов.

Еще две молоденькие служанки обошли всех сидящих и расставили перед каждым по белой тарелке и положив рядом с каждым по трехзубой вилке.

От запахов пищи я часто-часто сглатывал слюну, боясь ей захлебнуться. Все пахло так… так… Короче, или мы сейчас же начинаем есть, или я за себя не отвечаю! Мой желудок был со мной полностью солидарен, выдав длинную, заковыристую трель.

Мама обеспокоенно взглянула на меня, а отец, вытащив нож и взяв в руку вилку, громко сказал:

— Всем приятного аппетита!

И потянулся к блюду, на котором лежали тушки каких-то птичек.

Я не стал размениваться по мелочам и силой засадил свой нож в румяный бок поросенка, по счастью, лежащего на блюде прямо рядом со мной. Бок лопнул хрустящей корочкой и на блюдо потек горячий сок.

Я нервно сглотнул слюну и быстро начал отрезать кусок, пока мой желудок не вылез наружу и сам не вцепился в нежное свиное мясцо.

В этот же бок врезался и нож Рыка и теперь мы наперегонки резали себе по свиному кусману.

На какое-то время я вообще выпал из реальности, наслаждаясь вкусом пищи. Сначала я даже не пытался разбирать что я ем — поросенок, так поросенок, рыба, так рыба, птица, ну, пусть будет птица! Однако, по мере насыщения, поймал себя на том, что уже внимательно осматриваю стол, пытаясь заинтересовать себя и желудок каким-нибудь экзотическим, ну, для меня экзотическим, блюдом.

Наконец, поняв, что больше в меня уже не влезет, и если я попробую съесть что-нибудь еще, то желудок так надавит на веки, что они упадут и поднять их не удастся, и в этом случае я пропущу разговор, участия в котором я так тяжело добивался! Поэтому я, огромным усилием воли, отодвинул от себя тарелку и окинул взглядом стол.

Есть я уже явно не хотел, точнее, желудок не хотел, а вот глаза…

— Десерт! — громко провозгласил мажордом и я услышал, как кто-то застонал. И только через несколько мгновений я узнал свой голос!

Появившиеся слуги быстро убрали со стола блюда с оставшейся едой и вынесли новые, с лежащими на них пирожками, крендельками, и еще какими-то, явно сладкими печенюшками.

Пахло все это настолько одуряюще, что, несмотря на то, что я был сыт уже, что называется, по горло, желудок опять предательски уркнул, а рот, к моему удивлению, наполнился слюной.

В расставленные чашки налили какой-то ароматный горячий напиток.

— Это что? — подозрительно спросила мама, принюхиваясь к напитку.

— Это местный напиток, — охотно пояснил мажордом, — настоянный на, если не ошибаюсь, восьми травах. Подается и пьется горячим.

— На восьми травах… — как-то отстраненно произнесла мама, потом сделала малюсенький глоток, покатала его по рту, задумалась и, подумав несколько мгновений, проглотила.

— А кто настаивал травы? — она подняла взгляд от чашки с напитком и посмотрела на мажордома.

— Так, повар! — удивленно произнес Кевин. — Кто же еще?

— А откуда у него рецепт? — продолжала настаивать матушка.

— Э-э-э, — замялся мажордом, — так, травница наша ему дала! — осторожно пояснил он. — Она и травы собирает и обрабатывает их правильно, а повар только настаивает… Да и то, по первости делал это под ее надзором.

— А как бы мне с вашей, ой! — поправилась мама, — с нашей травницей увидеться? Она в замке живет?

— Да как можно? — возмутился Кевин. — Травница, и в замке! Скажете тоже! В городе она живет, на самой окраине, почти у самой стены. Она в лес ходит, в городе же травы не растут!

— Хорошо! — мама сделала еще один небольшой глоток. — Тогда вы расскажете мне, как ее можно найти. Я очень хочу с ней пообщаться!

Мажордом согласно склонил голову.

— А, кстати, в замке врач есть? — вдруг спросила она.

— Нет, ваша милость, — со вздохом ответил мажордом.

— А как же лечатся заболевшие? — продолжила интересоваться матушка.

— Так, из города вызываем! — пояснил мажордом.

Мы все сидели и слушали их разговор, и ждали, когда мама скажет нам что-нибудь конкретное.

Вот она опять сделала небольшой глоток, покатала жидкость по рту, проглотила, кивнула головой и спокойным голосом разрешила:

— Мальчики, можете спокойно пить!

Мажордом сначала удивленно на нее посмотрел, а потом его взгляд изменился и в нем появилось уважение, которое быстро вытеснило из взгляда удивление.

Все набросились на выпечку и на настой. Напиток, и правда, оказался очень вкусным — ароматным и каким-то мягким, с приятным послевкусием на языке и полости рта, а выпечка воздушной и нежной, просто таявшей во рту.