Камердинер, который любил меня

– Че надо?

Марианна, конечно, не ожидала, что ее встретят с распростертыми объятиями, но и причины для столь явной враждебности, по ее мнению, не было, поэтому она на какое-то время даже забыла, что хотела сказать.

– Я… э… прости… ты ведь горничная леди Хайтауэр, Рамона, да?

Девица прищурилась, глаза ее превратились в узкие щелки, и буркнула:

– Ниче такого! Пшла вон! Не то кликну лакея хозяина, он те покажет!

Марианна не успела и слова сказать, как дверь перед ее носом захлопнулась. Еще несколько секунд она стояла, пытаясь справиться с изумлением. Откуда такая враждебность? Ничего плохого она этой девушке не сделала. Хорошо хоть успела ее разглядеть, и была уверена, что раньше ее не видела. Судя по всему, она не служила у лорда Клейтона: его слуги всегда были дружелюбны. Видимо, она приехала с кем-то из гостей.

Марианна направилась к лестнице для слуг, сетуя на свое невезение. Она-то надеялась, что, если угадает имя девушки, та ей расскажет про тех, на кого работает, но уловка не сработала.

Расстроенно качая головой, она миновала комнату Белла и спустилась вниз. Кто бы ни была эта девица, ее грубость наводит на мысль, что она скрывает куда более серьезное, чем связь с мужчиной. Как раз в этом Марианна не могла бы ее винить, поскольку сама не без греха.

Едва переступив порог общего помещения для слуг, она услышала дружелюбный голос:

– Доброе утро, мисс Нотли! Вы сегодня ранняя пташка.

Марианна обернулась и увидела экономку миссис Котсуолд, которая шла в кухню с чайником в руке. Ей тут же в голову пришла идея. Вот кто наверняка знает всех слуг: не только своих, но и тех, кто приехал с гостями.

– Доброе утро, миссис Котсуолд! Как хорошо, что я вас встретила. Мне так нужна ваша помощь!

Экономка остановилась.

– Конечно, помогу чем смогу, мисс Нотли.

– Скажите, если я подробно опишу вам внешность одной горничной и скажу, в какой комнате она живет, вы сможете назвать мне ее имя?

Глава 21

После умопомрачительного свидания с Марианной у Белла был весьма насыщенный остаток ночи и утро в компании Кендалла, к которому он тайком спустился.

Ему надо было услышать из первых уст, что произошло вечером в столовой между мисс Уортон и Лукасом. Как выяснилось, мисс Уортон сбежала от графа в точности так, как описала Марианна. Кендалл долго искал мисс Уортон, нашел, попытался объясниться, но она наотрез отказалась его слушать.

То же самое сделал и Кендалл, когда Белл попытался дать ему совет продолжать попытки. Дело кончилось тем, что Лукас предложил Беллу убраться ко всем чертям и, если у него есть желание, самому поговорить с мисс Уортон. Только она упряма как сто ослов и все равно не передумает. Немного поразмыслив, Белл решил, что это самое правильное решение и ему надо самому поговорить с мисс Уортон.

Разумеется, пришлось дождаться утра. Он знал, что девушка проводит утренние часы в библиотеке, и, выждав время, направился туда. После короткой беседы с мисс Уортон Белл рассчитывал, что упрямая девица изменит свое отношение к бедолаге Кендаллу, хотя особо обольщаться не стоило: еще не ясно, сменит ли дамочка гнев на милость. Кроме того, история, которую Белл поведал ей, пытаясь переубедить, далась ему нелегко, потому что пришлось вспомнить о самой ужасной ошибке в своей жизни.

– Должен признаться, не прошло и дня, чтобы я не сожалел о случившемся, – сказал он мисс Уортон. – Поверьте, о некоторых решениях можно жалеть всю жизнь, даже если вы совершенно правы.

А если добавить сюда тот факт, что осталось всего пять дней до окончания приема у Клейтона, а он так и не раскрыл, кто предатель; понятно, что чувствовал он себя совершенно выбитым из колеи. Ему отчаянно хотелось знать, кто такая Марианна, тем не менее Белл понимал, что это едва ли возможно, пока он не может сказать ей правду о себе. У него не было права требовать, чтобы она раскрыла свои тайны, поскольку свои раскрывать он не собирался.

Хуже всего было то, что изрядная часть его существа не желала знать, кто такая Марианна. Что, если, узнав все друг о друге, они будут вынуждены прекратить связь? Пусть это эгоизм, но Белл не желал такого исхода. Он хотел ее всегда: когда видел ее, чувствовал ее запах, когда она была рядом и когда ее не было вовсе. Вот в чем, к сожалению, истина.

Даже сейчас, в помещении для слуг ожидая письма, при одной только мысли о ней он почувствовал стеснение в паху. Черт! Черт! Черт!

Марианны в помещении не было. Накануне она говорила, что ей надо встать пораньше и подготовить все для пикника леди Копперпот и леди Вильгельмины, но и зная, что она занята, Белл непроизвольно искал ее глазами среди слуг.

Наконец-то явился дворецкий, выкрикнул его, и Белл получил долгожданное письмо, разумеется, на имя Николаса Бакстера. Спрятав конверт в карман, он отправился в свою комнату, чтобы спокойно прочитать.