Канадский гамбит

— Там… — выдохнул Фрост. — Там…

— Там было опасно, — сказал О’Хара. — Но теперь остались только дохлые бандюги да гаснущий костер. Не изволь беспокоиться.

— Откуда вы знаете? — спросил Фрост у Элизабет.

— О’Хара, откуда ты знаешь это?

— Внутренний голос. Твой приятель наверняка оказался прав. Израильтяне выследили и уничтожили Баадер-Мейнхофских недобитков. Они — профессионалы. А профессионалы, во-первых, должны тотчас уносить ноги подобру-поздорову, а во-вторых, будь они до сих пор на берегу — уже давно изрешетили бы за компанию и нас. Сочли бы террористами.

Лодка ткнулась в берег, закачалась, остановилась.

О’Хара выпрыгнул, без видимого усилия до половины вытянул суденышко на песок.

Осторожно поднял и вынес на сушу капитана Генри Фроста.

— Да, — сказал он, обращаясь к Элизабет. — Тощий у тебя дружок, но тяжел. И весьма…

Глава двенадцатая

— Ладно, ладно, ладно! Ты же понимаешь, маэстро, Я не могу хорошенько тебе воздать за нокаут в сосновом бору. Во всяком случае, не сейчас, когда кое-кто ни левой рукой, ни левой ногой работать по-настоящему не способен. Слушай, это же просто грязный закулисный прием: схлопотать пулю, чтобы отменить бой и спастись от заслуженной взбучки!

Прищуриваясь против солнечного света, Фрост поглядел на ирландца. Потом ухмыльнулся и сказал:

— Сделай милость, заткнись.

Подумал немного, и прибавил:

— А еще спасибо, что выручил… маэстро.

— Просто выполнил священный долг федерального агента, — ухмыльнулся О’Хара. — Но как тебе повезло тогда! Успели подстрелить. Я бы из тебя шницелей наделал прямо на берегу. Честное слово!

Он поскреб висок и продолжил:

— А ежели всерьез, ты сработал молодцом. Сейчас чувствуешь себя паршиво, согласен, да не беспокойся: это естественно. Ведь уйму кровищи потерял. А кости целы. Все важные органы тоже. Отлежишься — и встанешь как встрепанный. А вот уж после этого — держись…

Ирландец ухмыльнулся и погрозил Фросту сухим, закаленным в боях кулаком.

— Тебя, кстати, собрались навестить. На пару…

— Кто?

— Имей терпение.

Ирландец поднялся и отступил.

Только теперь Фрост окончательно понял, что лежит на сложенных вчетверо походных одеялах, что слева трещит костер, и в воздухе витает аромат свежезаваренного кофе. Элизабет поднялась с корточек, подошла к Кевину. Вместе с мальчиком они уселись на траву подле Фроста.

— Хэнк!

— Угу. Что, сынок?

Фрост легко и непринужденно вымолвил словечко, напрочь отсутствовавшее в повседневном его лексиконе, и даже не удивился этому.

— Я… Э-э-э…

— Э-э-э! Бэ-э-э! Хочешь сказать, как ты меня любишь и обожаешь? Так что ли?

Кевин вспыхнул и неловко потупился.

— Ежели так, сделай мне маленькое, но важное одолжение.

— Да, Хэнк?

— Вон, видишь, стоит дядюшка Майкл?

Кевин кивнул.

— Подойди к нему, и как можно сильнее двинь коленом по заднице…

Мальчик рассмеялся и отбежал прочь.

— Тебе хоть немножко лучше, Фрост?

В голосе Элизабет звучала искренняя, сдерживаемая тревога. Фрост мысленно расцеловал подругу.

— Мне бывало неизмеримо хуже, родная. Как видишь, до сих пор жив, и бью хвостом.

— Как я гордилась тобою прошлой ночью! Как невыносимо боялась за тебя — и как гордилась! Веришь?

Фрост покосился, увидел сияющие глаза молодой женщины и поверил.

По великому фростовскому счастью, обе пули прошли навылет — преимущество, получаемое человеком, если в него палят почти в упор из мощного, длинноствольного оружия. Угроза внутренних воспалений уменьшалась, таким образом, в десятки раз. А когда Бесс промыла и перевязала раны, оставалось лишь спокойно лежать и набираться сил.

Артерии уцелели, сообщила Элизабет. Кровотечение остановилось полностью. Требовались покой и сносное питание. Добывать последнее вызвался Майк О’Хара.

— Слушай, маэстро, — возразил Фрост. — Покой можно получить и лежа в удобной лодке. А ежели берешься откормить меня перед грядущим боксерским матчем, то лучше не олешков стреляй, а рыбешек лови. Тоже вкусно…

Встречные возражения, приведенные О’Харой, были столь оживленны и выразительны, что Элизабет зажала уши и поспешила увлечь Кевина в чащу леса.

Но доводы Фроста все же перевесили.

Уничтоженный отряд, безусловно, был только частью большой террористической группы. Не встретив похитителей в условленном месте, их приятели немедля пустятся на розыски, а отыскав главных виновников лесного сражения, не станут закатывать в их честь праздничного обеда.

К тому же, хоть израильтяне и были союзниками, но полностью сбрасывать со счетов семерых мужчин и одну женщину, готовых сперва стрелять, а уж после — рассуждать, не стоило. Равно как и связываться с ними.

О’Хара отправился исследовать разгромленный бивуак и доложил:

— Дано: убитых израильтян — ноль целых, ноль десятых. Убитые террористы: на берегу — три целых, пять десятых. Еще три целых относим на счет кораблекрушения в речных порогах. Итого: семь целых. Поскольку даже здесь их заведомо было больше, резонно предположить: наши израильские приятели сосредоточенно преследуют и выводят в расход остальных. Решение задачи: капитан Фрост глаголет истину, следует уносить ноги.