Капеллан

Программа-минимум была выполнена. Программа-максимум предполагала создание собственной клиники. С этим не получалось. Методику Куглера признали эффективной и… уникальной. Никто не мог подобное повторить. А какой может быть клиника, если врач в ней один? Прадед искал последователей. На объявление в Интернете откликнулись тысячи шарлатанов. Они заявляли, что лечат рак, меняют карму и снимают венец безбрачия. Прадед плюнул и объявление убрал. С горя хотел запить, но вовремя спохватился. Врачей-пьяниц в Германии не терпели. В этот момент он и получил письмо. Писала учительница немецкого языка из белорусского Кобрина. Она сообщила, что живет вдвоем с дочерью. Ее Юля лечит животных наложением рук. Может ли герр Куглер дать совет: куда дочери поступать? Через год Юля заканчивает школу. Прадед понял невысказанную в письме просьбу. Подумав, он набрал номер – в письме его указали.

– Алло! – ответили в наушнике.

– Здравствуйте! – сказал прадед. – Людмила?

– Да! – сказали в трубке.

– Это Куглер. Я получил ваше письмо.

– Вы говорите по-русски? – удивилась собеседница.

– Я и есть русский, – сообщил прадед. – А фамилия… это так. Могу я поговорить с Юлей?

– Конечно! – сказали в трубке и позвали: – Доча!..

Примерно минуту в наушнике было тихо. Видимо, дочь инструктировали. Затем в трубке раздался голос:

– Слушаю!

– Здравствуй, Юля! – сказал прадед. – Думаю, мама сказала, кто я. У меня вопрос. Что ты чувствуешь, когда лечишь?

– Импет, – сказала девочка.

– Что? – удивился прадед.

– Это по-белорусски, – разъяснила Юля. – Означает напор, порыв. Из рук будто истекает тепло, и они становятся холодными.

– А животные? – спросил прадед.

– Выздоравливают! – похвасталась Юля. – Недавно у Маши попугайчик ножку сломал. Так я ее пальцами подержала, и через минуту он прыгал. Правда, на ножку старался не наступать, – призналась девушка. – Только на второй день побежал.

– Молодец! – сказал прадед. – Дай телефон маме…

Через год Юля с матерью перебрались в Кельн. Жить стали у Куглера. С легализацией помогла клиника – Куглер объяснил директору, зачем ему эта девушка. Юля поступила в университет, Людмила устроилась в клинику переводчицей. Немецкий врач должен общаться с пациентами по-немецки, даже – с русскими. С последними – особенно. Куглер говорил, Людмила переводила. Самым трудным для нее в первое время было не ржать. В свободное от работы время прадед возился с Юлией. Водил ее в клинику, обучал методике и не заметил, как их отношения перешли в иной план. Юля стала краснеть, когда он брал ее за руку, и смотрела так, что прадед терялся.

Подумав, он сказал об этом Людмиле.

– А чего ты ждал? – спросила она. С прадедом они были на «ты». – Красивый, богатый мужчина – мечта любой девушки.

– Я старше ее! – сказал прадед. – Намного.

– Подумаешь! – хмыкнула Людмила. – Всего-то пятнадцать лет. Она тебе нравится?

– Да! – сказал прадед.

– Тогда женись! – предложила Людмила. – Не прогадаешь. Насмотрелась я на ваших немок. Мало того, что страшные, так еще с тараканами в голове, – Людмила скривилась. – Юлю я правильно воспитывала. Ты добрый и порядочный человек, поэтому сделаешь ее счастливой.

Прадед последовал совету. Теща оказалась права – жена из Юли вышла отменная. Как и врач. Университет Юлия окончила, прервав обучение только на год – в связи с родами. Когда мать с первенцем привезли в дом, прадед решил искупать младенца. Тот ухватил его за палец, и молодой отец ощутил толчок импета. На Куглера снизошло озарение. Зачем искать одаренных, если можешь производить их сам? Задумано – сделано. Роды отвлекали жену от работы, но прадед не отступал. Он работал на будущее, и не прогадал. Все пятеро детей унаследовали одаренность отца с матерью. Когда они выросли, прадед открыл клинику. Пусть с опозданием, но мечта сбылась.

Живя в России, прадед не отличался религиозностью – врачам это несвойственно. В Германии стал задумываться. Например, откуда у него и его детей такой дар? Ответ он нашел. Это имело последствия. Попечительством Куглеров в Кельне расцвел православный храм, ранее влачивший жалкое существование. Веру, в отличие от фамилии и гражданства, прадед менять не стал. Это было личным. По воскресеньям Куглеры шли в церковь, маленьких детей несли на руках. Те росли религиозными, и, повзрослев, сами приобщали детей к вере. Стоит ли удивляться, что один из потомков Куглера возжелал стать священником?

5

Офицер в форме капитана военно-космических войск США шагнул через порог просторного кабинета и приложил ладонь к виску.

– Господин генерал!

– Проходи, Майк! – сказал хозяин кабинета. – Присаживайся!

Капитан последовал приглашению и устроился в кресле напротив генерала, положив на колени папку, которую принес с собой. Пару мгновений мужчины смотрели друг на друга. Оба они были подтянутые, худощавые, с суровыми лицами, отмеченными морщинами. Только у генерала морщин было больше, да «ежик» на голове побелел от прожитых лет.

– Есть новости по проекту «Беглец», – доложил капитан.

– Вы все еще занимаетесь этим делом? – удивился генерал.

– Это наш долг, сэр! – ответил капитан.