Капитан

В классе тем временем продолжается сбор отряда. Вместе с весной и молодой травкой проклюнулись в классе и тройки, зачирикали вслед за прилетевшими птицами. Плачутся учителя на шестой "В". Действительно трудный класс, никакой дисциплины! И тогда старшая пионервожатая решила созвать тревожный сбор...

- Тихо там! Продолжай, Лена!

Кто хочет выступить? Лена. Кто сделает доклад? Лена. С кого следует брать пример? С Лены. Лена стоит возле учительского стола, повернулась к классу. Полненькая, с овальным лицом, умными глазами. Недовольна она этой своей ролью. Еще подумают, что она нарочно...

- Продолжай, Лена!

- В нашем отряде нет дружбы, никакого товарищества. Мальчики сами по себе, девочки тоже.

- Это верно, - сама того не ожидая, подала голос Маргарита.

Все мальчишки, все, кроме Капитана, глядят на нее насмешливо, строят рожи, пускаются на всякие циркачества. Петух размахивает рукой, будто кадилом. Лена смутилась. Вообще-то она могла бы сказать про Петуха вожатой, и тогда бы еще посмотрели, кто поп, а кто нет, но Лена не ябеда.

- А как дружно живут другие классы? Например, шестой "А". За весь год ни одной драки, ни единой! Ни у кого из них никаких прозвищ. А мы? Можно подумать, что у нас и имен-то нет. ("О-о, Петух переборщил с этим своим кадилом - ничего больше придумать не в силах, что ли?") Вместо Маргариты Зубрита...

Маргарита сидит на первой парте, носит очки и вообще круглая отличница. Некоторыми предметами она так увлечена, что выучивает еще не заданные уроки. У Маргариты-Зубриты на правой руке три пальца всегда подогнуты, а два сложены вместе, - в любой момент Зубрита готова поднять руку, вызваться отвечать.

- Вместо Пейчо - Чичо Пей.

Возмутительно! Рассмеялись все, даже девочки, а уж Чичо Пей так и заливается,

- Еж, Стручок...

У Ежа короткая стрижка, волосы, цвета соломы, как заколдованные - куда ни причеши, все равно торчат в разные стороны, словом, вылитый еж. А вот Стручок, ничем он не похож на стручок; никто и не помнит, когда и за что его так прозвали. Верно, обидное прозвище, и пираты (Стручок из их компании) смягчают его до "мистера Стручокинса" или кличут еще проще - "Струча". О других прозвищах известны целые истории. Стефчо, например, прозвали Торпеда, потому что... Впрочем, это очень длинная история.

- Султан...

Ну, этого ясно, за что так зовут, - слишком он толстый. Взгляд Лены миновал Капитана, Тот смотрит на нее, даже благодарно кивает.

- Мичман...

- Оса...

- Борис! Ты просто невыносим!..

Старшая пионервожатая еще очень молода и быстро вспыхивает. Мичман лениво поднимается с места и, опершись на парту, спокойно отвечает:

- Я ведь просто помогаю ей. Чтобы не пропустила какого-нибудь прозвища.

Все расшумелись. Вожатая застучала карандашом. Петька-Седой, воспользовавшись временным замешательством, спрашивает у Пирата шепотом.

- С какой стороны она лежит?

- С правой.

- Ладно! - Лена принимает вызов. - Оса. Хорошо ли это - называть меня так?

- Вообще-то... - Мичман делает нарочитую паузу, чтобы показать, что не совсем в этом убежден, - нехорошо.

- Разве не вместе решили мы выпускать эту газету? И не злиться! Так ведь было?

Девчонки, все до единой, повернулись к Мичману, с возмущением уставились на него. Мичман позабыл о всяких там глотках и совсем уж собрался сразить их ядовитым словцом, как вдруг в классе послышалось тонкое, великолепное:

- Зззз! Зззз!

- Кто жужжит? Кто там жужжит?

Вожатая решительно двинулась в ту сторону, откуда неслось жужжание. Все, кто сидел на первых партах, обернулись и уставились на тех, кто сидит за спиной; эти, в свою очередь, оглянулись на следующих, а те...

На последней парте сидит Чичо Пей. Он подмигивает всем сидящим впереди него. На щеках у него обозначились ямочки, они так и трепещут: точка, тире, точка, точка, тире - ну прямо азбука Морзе. Еж совсем замучил его, издавая звуки откуда-то из глуби живота, и он чувствует, что вот сейчас, сию минуту не удержится от смеха. Чичо Пея вообще очень нетрудно рассмешить.

- Это ты?

- Нет, не я.

Он едва сдерживается, чтобы не захихикать.

- Это не он, - заступается Лиляна, высокая и тоненькая, как черешня.

- Ты?

Еж с полным правом обиделся - не только потому, что не он жужжал, а еще потому, что он точно знал, кто именно.

- Ты?

Стручок с достоинством поднялся:

- Ну что вы! Мой голос гораздо ниже.

И в подтверждение гуднул разок - весьма почтительно и коротко.

Вожатая уверена, что звук пришел откуда-то из этой группы. Из сомнительных остался только Петух.

- Ты?

Взгляд Петуха перескакивает с места на место, старательно избегая строгих очей старшей пионервожатой. Положение спасает Мичман.

- А где наша отрядная вожатая? - Он так и кипит от возмущения. - Пришла в начале года, мелькнула потом еще разочка два - и все, исчезла!

Класс совсем уж расшумелся. Теперь можно услышать лишь того, кто вопит что было мочи:

- Тихо!

Петух облегченно вздыхает.

- Почему ее не нарисуете в стенгазете? Почему, а?

- Тихо! Борис, сядь!

Капитан слегка дергает его снизу.

- В совете отряда, в редколлегии одни девчонки! - пронзительно выкрикивает Петька-Седой и тут же прячется за спины.