Капитан Антракоз

«Осторожнее, – думал он. – Работай. А любопытство удовлетворишь позже».

В камере опять громыхнуло, удар вполне мог помять металл. Затем раздался грозный рокот, от которого кровь стыла в жилах. Грайзер щелкнул переключателем, и рокот сразу перешел в визг. Пытка продолжалась дольше.

– Ты сделаешь то, что я требую! – прорычал демонист сквозь стиснутые зубы.

Рычажок вернулся в прежнее положение. Настала тишина, только защитный периметр Плома еле слышно попискивал. Крейк чувствовал, как с перебоями билось его сердце.

А потом послышались иные звуки. Из камеры донеслось бульканье. Быстрое, отчаянное полузадушенное дыхание.

Грайзер похолодел. Так было и в его святилище, в ту роковую ночь.

Поверни рычаг и вышвырни его обратно в эфир!

Но он медлил. Ведь сейчас ему необходимо увидеть. Его толкало непреодолимое стремление. Наверняка все не очень страшно. Это же –

простой фокус, трюк демона.

Он отступил от пульта управления и приблизился к лицевой стороне эхо-камеры. Плом, скрючившийся над приборами, наблюдал за Грайзером.

Клокочущие звуки продолжались.

Он заглянул в иллюминатор.

В камере находилась маленькая девочка. Она лежала на спине, повернув запрокинутую голову, и смотрела на него с испуганным изумлением. Ее волосы, губы были заляпаны кровью, а белая рубашка промокла насквозь. Кровь текла из ран, зиявших на руках, поперек ключицы и даже в волосах на голове. Она часто и коротко дышала, пытаясь вобрать воздух в пробитые легкие.

Его племянница.

Почти не сознавая, что делает, Крейк испустил вопль ужаса. На него нахлынула слабость, и он едва не упал в обморок. С затуманенными от слез глазами он отшатнулся от иллюминатора и споткнулся об один из толстых кабелей, присоединенных к эхо-камере. Брызнули искры, раздался треск, и разъем наполовину выскочил из гнезда. Грайзер мгновенно пришел в себя. Оцепенение покинуло его. Демонист кинулся вперед, схватил разъем обеими руками и воткнул обратно в гнездо.

Затрещал электрический разряд, и лампы в святилище погасли.

– Крейк! – крикнул Плом. – Как вы?

Воцарился непроглядный мрак, и в подвале резко похолодало. Крейк полез в карман за спичками. Он всегда носил их при себе, на случай, если ему захочется покурить, что бывало крайне редко.

– Крейк!

– Не двигайтесь! – ответил тот. – Не бросайте пульт! Иначе он нас достанет!

Он вспомнил о масляных светильниках, которые видел в углу. Чиркнул спичкой. Огонь осветил его руки, пар, валивший изо рта и изгиб бока эхо-камеры.

– Крейк! Крейк, чтоб вас!.. Говорите же!

– Следите за приборами! – рявкнул он.

– Где вы? – Голос Плома прозвучал слабо, будто издалека.

– Будьте на месте! – проорал демонист. Ответа не последовало.

Он осторожно обошел эхо-камеру и направился в глубь просторного святилища, надеясь, что угадал нужное направление. На ходу он зажег новую спичку, боясь хоть на мгновение остаться в полной темноте. Пламя показалось тусклым и блеклым.

Его нога что-то задела, он наклонился. Покрытый пылью, давно не чищенный светильник. Он схватил его и поднес спичку к фитилю. Тот зажегся сразу, алый язычок вытянулся и разогнал тьму. Крейк выдохнул, чувствуя, как дрожат губы, выпрямился и оказался лицом к лицу с Бесс.

При виде огромного неподвижного голема он непроизвольно схватился за сердце. Она не может находиться здесь! Но спустя минуту Крейк понял – с ней что-то не так. Ее глаза погасли. Бесс действительно не было в святилище. Имелась только бронированная оболочка с кабелями. И они тянулись к эхо-камере.

Точно, как в тот раз, когда я вложил жизнь в металлические доспехи.

Он отвернулся и поднял фонарь. Свет озарил расширяющиеся кверху каменные колонны, соединенные арками. Крейк узнал это место. Прежде здесь помещался винный погреб, но, в конце концов, подвал достался ему. И он переделал его в святилище. Именно тут он создал саблю, которую сейчас носил Фрей, и свой золотой зуб. Собрал голема. И совершил преступление, напрочь погубившее его прежнюю жизнь.

«Демонические штучки, – говорил он себе. – Он издевается надо мной».

Но реальность расплывалась перед глазами.

Дрожа, он направился обратно к эхо-камере.

В помещении было тихо. Умолк электрический гул. Стук его ботинок гулко разносился под заиндевевшими сводами.

Что он хочет?

Крейк оказался перед лицевой стороной эхо-камеры. Дверца-заслон, удерживающая демона внутри, была приоткрыта.

Крейк протянул руку и распахнул дверцу. Собрался с духом и посветил внутрь.

Пусто.

Он услышал позади надсадное, клокочущее дыхание.

«Нет, – молча взмолился он. – Умоляю. Не заставляй меня снова видеть ее».

Что-то стало капать на каменный пол, и Крейк взглянул вниз. В его руке был окровавленный нож для разрезания писем с эмблемой университета на рукояти.