Капитан Хорнблауэр. Под стягом победным

Это, скорее всего, и замыслили французы. Хорнблауэр готов был поручиться головой, что разгадал их планы. Теперь главное, как эти планы спутать. Для начала он должен держаться между французами и местом их назначения — тут двух мнений быть не может. Во-вторых, желательно, чтобы французы как можно дольше его не замечали: когда они неожиданно обнаружат на своем пути, кроме фрегата, еще и мощный линейный корабль, бой будет наполовину выигран. Это значит, что его первое интуитивное движение оказалось верным и нынешний курс «Сатерленда» отвечает обеим поставленным целям, — Хорнблауэр гадал, неужто его разум неосознанно в один миг получил результат, к которому рассуждения привели только сейчас. Оставалось известить «Плутон» и «Калигулу». Три британских линейных корабля и фрегат сильнее четырех французских линейных кораблей, что бы ни думал по этому поводу Бонапарт.

— Корабль к бою готов, — доложил, козыряя, Буш.

Глаза его горели предвкушением боя. Хорнблауэр жалел, что не принадлежит к этому типу людей — к тем, кого схватка влечет сама по себе, кто любит опасность ради опасности, кого не смущает численный перевес противника.

— Отпустите подвахтенных, мистер Буш, — сказал Хорнблауэр.

Бой еще не скоро, и незачем томить людей на постах. Лицо у Буша сразу поскучнело. Значит, «Сатерленд» не собирается сию минуту в одиночку бросаться на четверых.

— Есть, сэр, — отвечал Буш без энтузиазма.

Надо сказать, что Буш был по-своему прав. При должной сноровке «Сатерленд» успеет сбить мачты у двух или трех французов, так что раньше или позже те достанутся в добычу британцам. Сегодня ветер попутный, завтра он встречный. Если известить «Плутон» и «Калигулу», они еще могут подоспеть.

— Дайте мне сигнальную книгу, — сказал Хорнблауэр Лонгли.

Он перелистал страницы, освежая в памяти сигналы. Когда посылаешь длинное сообщение, всегда есть риск, что тебя неправильно поймут. Однако, составляя текст, Хорнблауэр теребил подбородок не по одной названной выше причине. Как любой британский офицер, отступая, он рисковал быть понятым неверно. Конечно, даже привыкшая к победам британская публика не осудит капитана, отказавшегося в одиночку биться с четырьмя французами, однако, если что-нибудь пойдет не так, Уэлсли, возможно, захотят свалить вину на него — приказ, который он сейчас отдаст, приведет к победе или к поражению, к трибуналу или к одобрению парламента.

— Пошлите это, — коротко велел он Винсенту.

Цепочка за цепочкой вползали на мачту флажки. «Кассандре» предписывалось поднять все паруса соответственно погоде, повернуть на запад, разыскать «Плутон» и «Калигулу» — где именно они находятся, Хорнблауэр сообщить не мог, — и привести их к Барселоне. Фразу за фразой «Кассандра» подтверждала сигналы. Затем после паузы Винсент доложил.

— «Кассандра» сигналит, сэр. «Полагаю…»

Впервые это слово обращали к Хорнблауэру. Он так привык предварять им свои послания адмиралам и старшим капитанам, так часто употреблял в донесениях, и вот другой офицер сигналит ему: «полагаю». Это — ощутимый знак его растущего старшинства. У Хорнблауэра по телу пробежала дрожь — он не испытывал такого трепета даже тогда, когда впервые поднялся на борт капитаном и услышал приветственный свист дудок. Однако за словом «полагаю», естественно, последовали возражения. Кук нимало не желал, чтобы его отослали с арены боевых действий. Он полагал, что «Кассандра» могла бы оставаться на расстоянии видимости от французских кораблей.

— Сигнальте: «Действуйте в соответствии с подтвержденными приказами», — сказал Хорнблауэр резко.

Кук не прав, он сам — прав: возражения Кука помогли ему определиться. Назначение фрегата — поддерживать связь между линейными кораблями. Их для этого и строят. Любой из французов уничтожит «Кассандру» первым же бортовым залпом, однако она может привести «Плутон» и «Калигулу», стократ более мощные. Сердце Хорнблауэру согревала мысль, что он не только прав, но и может настоять на правильном решении. Кук, которого произвели в капитаны на шесть месяцев позже, подчинится сейчас и будет подчиняться всю жизнь. Если они оба когда-нибудь станут адмиралами, Кук будет младшим, Хорнблауэр — старшим. На «Кассандре» отдали рифы, и фрегат устремился на запад — сейчас его пятиузловое превосходство в скорости используется наилучшим образом.

— Убавьте паруса, мистер Буш, — сказал Хорнблауэр.

Французы увидят, что «Кассандра» исчезла за горизонтом; остается шанс, что «Сатерленд» сможет незаметно держать их под наблюдением. Хорнблауэр сложил подзорную трубу, сунул в карман и степенно, с некоторым даже усилием полез на бизань-ванты. Он рисковал достоинством — любой другой человек на корабле лазал на мачту быстрее, — однако нужно было самому взглянуть на неприятеля. Корабль тяжело кренился на волнах, ветер свистел. Хорнблауэр лез, не останавливаясь, делая вид, будто ничуть не устал и не боится, а просто не торопится в силу важности своего положения.