Капитан Магу-2

В этом ночном бою около двух тысяч османийцев было убито, ранено и затоптано во время панического бегства. Сотни три самых отчаянных сумели проскочить мимо укреплений Лочева и попытались преодолеть Шиповский перевал, чему воспрепятствовала охранявшая перевал пехотная рота. Не имея в достатке даже патронов, эти отчаявшиеся солдаты были почти полностью истреблены в безнадежной атаке. Еще тысячи две-три османийцев разбежались по окрестным горам. Большая их часть сдалась потом сама, ослабев от голода и холода, остальных отлавливали еще больше двух недель.

Ядро османийской колонны, состоявшее по большей части из обозов капитулировало. В плен попало около пяти тысяч. Из них военных было не больше двух, остальные гражданские из числа жителей Коварны.

Пленных согнали в одну толпу, окружили по периметру цепью солдат. Частью этой цепи и были солдаты пятой роты, злые после бессонной ночи и почти полной невозможности поучаствовать в сборе трофеев.

— Смирно! Господин полковник, пятая рота…

Прервав доклад капитана Магу, Чанаев не слезая с лошади, объявил пятой роте и ее командиру устную благодарность.

— Очень вовремя вы контратаковали, еще бы немного и они могли опомниться. А чья была идея поджечь фургон?

— Моя, господин полковник, — не стал скрывать Алекс.

— Вот и отлично, только фургон в обоз надо бы вернуть и перед фурлейтом хотя бы извиниться. Ваши солдаты его связали и рот заткнули, бедолага едва не задохнулся.

— Слушаюсь, господин полковник!

Едва только командир полка и его свита отъехали, капитан подозвал к себе унтер-офицера Ражина.

— Вы зачем фурлейта связали?!

— Так он, господин капитан, фургон не отдавал и крик поднять хотел.

— А если бы он задохнулся?

— Так мы аккуратно. Торопиться же надо было.

— Ладно, возьми полувзвод, пойдем фургон вместо сожженного искать. Заодно и трофеи, какие-никакие, посмотрим.

Сбор трофеев дело прибыльное, но далеко не всегда приятное. Еще раз Алекс убедился в этом, едва они заглянули в первый же присмотренный ими фургон. Четыре трупа, один женский и три детских, девочки, в возрасте от десяти до где-то пятнадцати. Их убийца обнаружился с противоположной стороны фургона. Видный черноусый османиец в синем мундире с золотыми эполетами. В руке зажат здоровенный бритунийский револьвер. В правом виске дырка, в левом — дырища.

Алекс вывернул револьвер из руки мертвого самоубийцы. В барабане пять стреляных гильз и один патрон.

— Ни разу не промахнулся.

Востроносенький солдатик из недавно призванных, едва первый бой переживший, и жизни еще не видевший изумленно ахнул.

— И за что же это он их?

— А не хотел, чтобы ты на его дочке женился, — хохотнул другой, более опытный.

— Вот еще, на басурманке жениться! Срамота!

— Тебе — срамота, а я бы не прочь с такой пару раз.

Капитан резко обернулся.

— Это кому тут жениться невтерпеж?! Силы девать некуда? Ражин, определи этого ухаря в команду золотарей, пусть там себе невесту ищет.

Больше «женихов» среди присутствующих не нашлось. Алекс обошел вокруг фургона. Лошадей кто-то увел, чтобы драпануть верхом, обрезав при этом упряжь ножом. Все остальное было на месте и в исправности.

— Ну, что, этот берем?

У унтера нашлось возражение.

— Может, другой какой посмотрим, господин капитан? Вон у этого колесо рассохлось, спицы выпасть могут.

Офицер пнул колесо сапогом. Колесо, как колесо, не хуже остальных. Просто солдатам неохота с трупами возиться, как и самому Алексу.

— Ладно, смотрим другой.

Второй фургон оказался в не худшем состоянии, зато вместо трупов внутри, среди брошенных вещей, нашелся целый рулон дорогого шелка, который солдаты тут же разодрали себе на подворотнички. Остаток прихватили с собой, оделить тех кому не досталось. Этот фургон и вернули обозным. А фурлейту капитан Магу денег дал на водку, после чего инцидент был исчерпан.

После падения Коварны, Палканская армия долго переваривала добычу. И только полтора месяца спустя, успевшая прикипеть к месту военная машина сумела стронуть с места свои основательно заржавевшие шестеренки и двинуться на юг. Начались бои на Одреопольском направлении, где спешно пополненный корпус Эник-паши, опираясь на не менее спешно построенные укрепления, пытался сдержать натиск руоссийцев. И опять все эти события не коснулись двадцать второго пехотного полка. Пока Палканская армия, истекая кровью, медленно ползла к Одреополю, полк справлял гарнизонную службу в ее тылах.

Глава 9

Спокойная гарнизонная жизнь для капитана Магу и его подчиненных завершилась вызовом ротного командира в штаб полка. Кроме него командир полка вызвал еще и командира шестой роты, представительного мужчину и обладателя роскошнейших усов а-ля нынешний император, капитана Гаплыка. Капитан буквально месяц назад перевелся в действующую армию. Вместе с бравым капитаном в полк прибыли слухи о том, что причиной перевода была женщина, не то дочь, не то жена его прежнего полкового командира. Сам покоритель женских сердец столь резкими переменами огорчен не был — на прежнем месте службы ротным командиром ему было не стать, а здесь вожделенную должность он получил сразу.