Капитан Магу. Триумф и падение

После падения жилой части Камы судьба старой цитадели была предрешена. Древняя крепость несколько возвышалась над городом своими обветшавшими стенами. Когда-то между ними и ближайшими домами было изрядное расстояние в полет стрелы, но со временем дорогую землю застроили и каменные строения подступили к ним вплотную. Даже ров крепостной засыпали, чтобы горожанам не мешал. Теперь эта вековая беспечность должна была дорого обойтись гарнизону. В отличие от остальной Камы, цитадель защищала регулярная пехота. В отличие от своих иррегулярных собратьев, они не сбежали, хотя и понимали полную бесполезность дальнейшего сопротивления. И крепость старая, и численность гарнизона недостаточная для ее защиты. И тем не менее они остались.

– Выкатывайте пушки к воротам!

Старые стены были рассчитаны на лучников, позднее к ним добавили несколько тюфяков, ныне уже абсолютно безвредных, а потому себрийские артиллеристы могли действовать почти безбоязненно. Потребовалось пара минут и пять четырехфунтовых гранат, чтобы снести крепостные ворота.

– Прикажите атаковать, господин полковник!

– Отставить!

Неожиданно, даже для самого себя, Алекс принял другое решение.

– Пошлем парламентера. Эти храбрецы приготовились умереть, а мы дадим им надежду на жизнь, глядишь, они и сломаются. Прекратить огонь!

Еще с четверть часа ушло на прекращение стрельбы с обеих сторон, после чего, взяв с собой толмача и Драгана для несения белого флага, полковник направился к воротам. Из них вышли трое османийцев с таким же флагом над головой. Встретились обе делегации всего в паре саженей от въезда в цитадель.

– Полковник Барти, – представился Алекс.

– Юстегмен Гюнеш, – назвал себя старший из османийцев.

Звание, прямо скажем, невеликое.

– Неужели в крепости не осталось ни одного старшего офицера?

– Нет, – перевел ответ османийца толмач, – все уехали прошлой ночью. Сейчас он комендант цитадели.

Сбежали, значит, а этого несчастного лейтенанта бросили умирать. Держится он хорошо, но на фанатика не похож, может, и получится уговорить его сдать цитадель без боя.

– Я предлагаю вам почетную капитуляцию на самых гуманных условиях. Вы можете уйти из Камы с оружием и знаменем. Слово полковника Барти.

То, как дернулся юстегмен, выслушав толмача, выдало его – приговорившему себя к смерти предложили жизнь. Просто так он, однако, не сдался.

– У нас нет знамени. И я должен выслушать решение своих подчиненных.

– У вас есть на это полчаса.

На этом парламентеры разошлись, вернувшись к своим позициям. Ровно тридцать минут спустя и ни минутой раньше над воротами старой цитадели повис белый флаг.

– Рисковый парень этот юстегмен Гюнеш, – заметил Крыдлов, – еще одна минута и…

Из цитадели вышло не больше шести десятков аскеров. Увидев столь малое число оставшихся защитников цитадели, полковник Симовович выругался от досады.

– И стоило ради этого переговоры затевать?!

– Я дал им слово, – напомнил присутствующим Алекс, – пусть уходят.

Двор цитадели встретил победителей копотью и вонью гари от вчерашнего пожара. Посреди двора громоздились две почерневшие мортиры, поврежденные к тому же близкими взрывами собственных бомб.

– Ну что же, господа офицеры, – подвел итог Алекс, – дело сделано, Кама взята!

Слова эти, услышанные не только офицерами, но и солдатами, дали им повод для радостного ликования. Волна всеобщей эйфории прокатилась от ворот цитадели до самого себрийского лагеря. И повод для этого был – с падением Камы вся Себрия освобождалась от многовекового османийского владычества. Нет, еще оставался Крешов и ряд приграничных территорий, но главное было сделано – опора османийцев в Южной Себрии пала. Кто-то от избытка чувств начал палить в воздух, его инициатива тут же была подхвачена остальными.

– Хватит зря патроны жечь, – попытался охладить всеобщий пыл полковник Барти, – займитесь своими частями, господа офицеры!

Лишь только час спустя ликовавших себрийских солдат удалось призвать к порядку. Несмотря на успех штурма и полную очистку Камы от османийских войск и башибузуков, предстояло сделать еще очень много неотложных дел: собрать и оказать первую помощь раненым, уточнить потери, собрать и учесть трофейное оружие и прочие трофеи, озаботиться размещением войск на ночевку.

К вечеру, когда с делами, казалось, все было закончено, и полковник решил, что имеет полное право компенсировать себе прошлую, почти бессонную ночь, неожиданно прибыл еще один посыльный себриец, явно из четников.

– Там это, Смирко вернулся! С добычей!