Капитан прыгуна К1.0

Я расположилась на стуле, спиной к столу и возможно излишне внимательно следила, как мой чистокровный убирает посуду. Сначала он выставил за дверь Тима вместе с вещами, затем усадил меня и теперь сосредоточенно разбирался с содержимым шкафов. Возможно, короткая стрижка подходила ему больше, да и розовые от смущения кончики ушей так видно бьло намного лучше, но я бы все же предпочла те вьющиеся жесткие длинные пряди. Прикасаться к ним, пропускать между пальцев.

Я подавила желание встать и провести ладонью по его плечам и спине. Вместо этого попыталась подобрать эпитеты, которые позволили бы мне в полной мере описать то восхищение и бесконечную потребность созерцать совершенное создание природы Земли, но всякое слово на знакомых мне языках казалось тусклым и пресным. Каждое его движение, каждый изгиб его тела вновь и вновь порождали в душе нелепое ощущение абсолютной власти над Вселенной только лишь потому, что этот чистокровный принадлежит мне, и я имею полное право любоваться им все мгновения своей жизни.

Глеб обернулся. В голубых глазах светились надежда и неуверенность.

-    О чем думаешь? - осторожно спросил он и, как когда-то в школе, принялся потирать свой правый локоть.

Я улыбнулась.

-            О том, какой ты красивый, и какая глупая тала.

-            Что?.. - Он недоверчиво засмеялся.

-    Ты меня завораживаешь с самого начала, и это неизменно. Но неизменно и странное чувство, будто я владею миром каждый раз, когда думаю о том, что ты мой. Глупая тала.

Мой чистокровный замер. Его дыхание сбилось, зрачки расширились. Я встала и приблизилась к нему, заглянула снизу вверх в эти потрясающие затуманенные желанием и страстью глаза.

-            Глеб, - позвала я.

Он выдохнул что-то едва различимое вроде «да». Я протянула руку и прикоснулась пальцами к его щеке.

-            Ты останешься со мной, в моей постели?

Это было слишком - знаю. Он ждал и хотел. И я не имела права мучить, но отказаться от чувственного удовольствия, которое давал мне только он один, не могла.

С тихим хриплым стоном Глеб прикрьл глаза и прижался губами к моей руке, затем склонился к моему лицу. Я ощутила его ладони на своей спине. Напряженный, чуть подрагивающий, он прижал меня к себе и замер. Я все еще смотрела снизу вверх в его полные страсти лазурные глаза. От настойчивого самоуверенного курсанта академии, что требовал моей ласки и любви, не осталось и следа. Будто потерянный, он ждал моей команды и чутко воспринимал каждое мое движение или вздох. И так бьло даже лучше. Я могла позволить себе делать, что вздумается.

Первое, что я хотела, - избавиться от его футболки. Глеб надрывно выдохнул, когда я провела ладонями по его обнаженной груди и запустила пальцы под пояс джинсов.

-            Ты разрешишь мне снять их? - вновь не удержалась я.

Вместо ответа услышала хриплый тихий стон у своего виска. Ощущение всевластия не проходило, лишь усиливалось. Борясь с желанием всецело обладать им как можно скорее, я расстегнула его ремень, ширинку джинсов, зацепила белье и потянула вниз. С пьлающими ушами и смущенными потемневшими глазами он помог мне снять с себя остатки одежды. Знаю, я слишком пристально рассматривала его, слишком медленно проводила пальцами по его коже. Мой потрясающий восхитительный чистокровный. От каждого легкого прикосновения он едва заметно вздрагивал.

Насладившись сполна великолепным зрелищем его обнаженного тела, я стянула через голову свою майку. Глеб очнулся и немного неуклюже, делая резкие движения, то поспешно, то вдруг осторожно, словно страшась спугнуть, один за другим снял с меня остальные предметы одежды. И с тихим прерывистым вдохом коснулся моей груди. Его поцелуи мгновенно менялись от безумных резких до излишне бережных, и обратно.

Больше не желая ждать, я чуть отстранилась, взяла его за руку и потянула за собой к кровати. Он не сводил с меня светлых напряженных глаз. Послушно лег на матрас и на мгновение зажмурился, когда я опустилась сверху на его бедра и замерла, прислушавшись к незнакомым пока ощущениям. Головокружительным ощущениям. Стоило мне пошевелиться, как Глеб застонал и выгнулся. То, что для меня бьло завораживающим наслаждением, для него бьло почти пыткой. Мои игры довели его до исступления. Я решила вводить его в такое состояние почаще, только иными путями - не имела никакого желания больше обходиться без этой физической связи с ним.

Горячий и твердый - с каждым движением я острее чувствовала его таким.

И терпеливый. Глеб удерживал меня за бедра, выгибался навстречу и хрипло бездумно шептал мое имя снова и снова. Я узнала истинное назначение своего родового слова: слушать, как невероятно красивый желанный мужчина кончает в меня с надрывным стоном «Селене».

Совершенно потерянная, я легла на его грудь и уткнулась носом в шею. Кожу покалывало, глаза были закрыты, а в голове не рождалось ни единой мысли.

Наверное, именно поэтому я сосредоточилась на его запахе.

Над ухом раздался тихий смешок.

-     Что ты делаешь?

Я заулыбалась. Заметил.

-     Ты вкусно пахнешь.