Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

Эскорт Мулея-эль-Каделя не двинулся с места, а в конце двора столпились янычары, охранявшие подъемный мост и о чем-то оживленно спорившие со своим командиром.

По верхней террасе над двором рассредоточилось человек тридцать слуг и арабов, вооруженных длинными аркебузами.

Бен-Таэль тщательно отбирал людей для конвоя и был в них уверен, а потому без страха глядел на Хараджу, которая приближалась к нему, грозно нахмурив лоб и положив левую руку на рукоять сабли.

— Это ты командуешь эскортом? — презрительно спросила она.

— Да, госпожа.

— Но… я тебя уже видела! Ты был в свите Хамида! Ну конечно.

— А я и не отрицаю.

— И ты осмелился снова явиться ко мне, черномазая собака! — в ярости взвизгнула Хараджа.

— Я должен повиноваться приказам моего хозяина, госпожа, — холодно ответил Бен-Таэль.

— Так ты слуга Мулея?

— Да.

— Сойди с коня и брось оружие.

— Я не могу вас послушаться, госпожа: получать приказы я могу только от Дамасского Льва.

— Ничтожество! Я племянница паши! Разоружайтесь все, или никто из вас не выйдет живым из моего замка!

Никто из тридцати всадников не двинулся с места, не загасил запала, напротив, Бен-Таэль, держа в каждой руке по пистолету, быстро наставил их на владелицу замка.

— Вы меня поняли?! — заорала Хараджа, которая впервые столкнулась с неподчинением.

— Мы разоружимся, госпожа, — сказал Бен-Таэль, — только когда увидим нашего господина. Что вы сделали с сыном могущественного паши Дамаска? Мы хотим это знать.

— Ты действительно этого хочешь?

— Да, госпожа, — отвечал он, повысив голос, чтобы янычары, стоявшие во дворе, его тоже услышали. — Вы арестовали Дамасского Льва, а может быть, и убили его!

По рядам эскорта прокатился угрожающий гул и волна еле сдерживаемого гнева.

— Приведите сюда Дамасского Льва, госпожа! — крикнул Бен-Таэль.

— Ты что, мной командуешь? — сказала Хараджа, багровая от злости. — Ко мне, янычары! Разоружите этих людей и отправьте их в подземелье вслед за Мулеем-эль-Каделем!

К ее величайшему удивлению, ее люди тоже не двинулись с места, хотя их командир несколько раз повторил:

— Вперед! Повинуйтесь!

— Скоты! — взвыла Хараджа. — Я вас всех посажу на кол!

Потом, подняв правую руку в направлении стоявших на террасе арабов, скомандовала:

— Огонь! Разнесите в клочья этих предателей!

Тридцать человек эскорта, все как один, наставили аркебузы на террасы и выстрелили, а Бен-Таэль в это время разрядил свои пистолеты в арабов, сопровождавших Хараджу, и те замертво упали на каменные плиты двора.

Слуги и арабы, охваченные паникой, удрали с террасы как сумасшедшие. А Бен-Таэль, воспользовавшись всеобщим изумленным оцепенением, соскочил с коня, подбежал к Харадже и крепко схватил ее за руку. Потом вытащил из ножен на поясе ятаган и приставил ей к горлу.

— Госпожа, — сказал он, пока его люди быстро перезаряжали аркебузы, — я не причиню вам зла. Отдайте приказ немедленно привести сюда Мулея-эль-Каделя. Если вы откажетесь, клянусь Кораном, я вас убью, что бы потом ни случилось.

Хараджа застыла на месте, не говоря ни слова. Казалось, смелый поступок Бен-Таэля парализовал ее неуемную энергию.

— Дамасский Лев или смерть, госпожа! — повторил он с угрозой.

Хараджа изо всех сил попыталась освободиться из мертвой хватки, но у нее ничего не вышло: под видимой хрупкостью и худобой Бен-Таэля скрывались железные мускулы.

— Вы не уйдете от меня, госпожа, — сказал он. — Сопротивляться бесполезно, предупреждаю: мы пойдем до конца.

— Ко мне, янычары! — крикнула она охрипшим от гнева голосом.

Но и на этот раз свирепые и храбрые воины султана не подняли оружие и не двинулись с места. Только капитан рванулся вперед, ей на помощь, но быстро остановился под дулами четырех наставленных на него аркебуз.

— Не приближайтесь, командир, — крикнул кто-то из эскорта, — иначе я прикажу стрелять!

Перед лицом такой угрозы бедный капитан не осмелился сделать ни шагу. Хараджа наконец поняла, что больше ей рассчитывать не на кого: ни арабы, ни слуги больше не отважатся показаться на террасе после первого залпа, оставившего в их рядах серьезные прорехи.

— Я подчиняюсь насилию, — процедила она сквозь зубы, испепелив Бен-Таэля полным ненависти взглядом. — Но помни, настанет день, и племянница паши жестоко отомстит, она не сможет спокойно умереть, пока не спустит с тебя твою черную шкуру.

— Вот в этот день и сделаете со мной все, что пожелаете, госпожа, — ответил он. — А пока, чтобы спасти свою шкуру, вы немедленно приведете сюда моего господина и хозяина. Даю вам пять минут.

Хараджа повернулась к евнуху, который стоял в нескольких шагах, ни жив ни мертв от страха.

— Приведи сюда Дамасского Льва, — велела она.

— С ним пойдут четверо моих людей. Если он попытается их обмануть, то будет убит, — сказал Бен-Таэль, обращаясь к эскорту.

Четверо всадников спрыгнули на землю и взяли в кольцо несчастного евнуха так, чтобы он почувствовал, как пахнет дымок от запальных фитилей аркебуз.

— Иди вперед и не оборачивайся, — сказал один из всадников, грубо толкнув его в спину. — И голову побереги, а то мне кажется, она тяжеловата для твоей шеи.