Капитолина-3: Жизнь продолжается!

– Тогда за каким чертом я туда вообще еду? – поинтересовался Эмиль. – Сидел бы в Питере и…

– Вот именно! Сидел бы! – бесцеремонно перебил Виктор. – За мошенничество!

Эмиль перевел тоскливый взгляд на проплывающий за окном однообразный пейзаж, который ему за эти три дня весьма надоел.

– А что, в Питере нельзя было договориться? Или хотя бы в области? Едем не пойми куда! – спросил он.

– А кому ты с такой репутацией нужен в Питере? Или даже в области? А едем мы туда за денежками. Чтобы тебя не выселили из твоей квартирки на Садовой, ты мог кушать икорку и баловать потаскух.

– Каких еще потаскух? – не понял Эмиль. – Ты про кого сейчас?

– Про ассистенток твоих, которые от тебя бегут, – невозмутимо ответил Виктор, допил чай и выглянул за дверь купе. – Милая девушка, будь добра еще чайку с лимончиком!

– Они не от меня бегут, а от тебя, Казанова! – набычился Эмиль.

– Ага, вали с больной головы на здоровую! – с издевкой произнес Виктор. – У тебя всегда кто-то виноват! Ты просто неблагодарный! И зачем только вожусь с тобой?!

– Виктор, мне надоел твой тон!

– Какой тон?

– Снисходительный! Да, я многим тебе обязан, но не надо со мной так разговаривать!

– А то что?! – с вызовом спросил импресарио и уперся руками в пухлые бока.

Эмиль опустил глаза и ничего не ответил.

– Вот именно! – нравоучительно поднял палец Виктор. – Сиди и не бухти! Слушай, я не понимаю, ты совсем не ценишь того, что я для тебя делаю, а?!

– Я уже сказал: ценю.

– Что-то не вижу. Давай-ка освежу твою память? Кто нашел организатора? Виктор. Кто договорился с ним о гастролях в Мурченбурге? Опять Виктор. А кто уговорил организатора выкупить нам целое купе, чтобы ты мог с комфортом ехать, не слушая чужой храп? Надо же – снова Виктор!

– Ты тоже храпишь.

– Я могу храпеть сколько угодно! Потому что, если бы не я, то сидел бы ты, в лучшем случае, на дошираке, а в худшем – в Крестах! И потом, не забывай о том, что я сделал самое главное – нашел подсадных среди местных! А это было совсем непросто.

– Я тебе тысячу раз говорил, что не нуждаюсь ни в каких подсадных! – закричал Эмиль. – Я и сам могу! У меня дар!

– Был когда-то. Не спорю, сейчас ты тоже кое-что можешь, но с подсадными будет надежнее. Извини, но рисковать своим здоровьем ради тебя больше не собираюсь. Натерпелся я с тобой, Эмиль, если честно! Чем в меня только не швыряли во время наших неудачных гастролей! И гнилыми помидорами в Екатеринбурге, и испорченной рыбой в Надыме, и тухлыми яйцами в Перми, и жареными каштанами в Краснодаре, и болтами в Челябинске! И хоть бы одна сволочь кинула в меня пачкой долларов!

Виктор обиженно оттянул подтяжки и резко отпустил. Резинки хлопнули по упитанному телу.

– А мне что, не доставалось? – пробурчал Эмиль.

– Ты – это ты! А я – это я! Где сейчас тот великий и ужасный Эмиль Орр, которого знала вся страна? Кончился!

Эмиль схватился за голову.

– Как же это все несправедливо! Когда-то меня все знали и любили! А теперь что?! Из-за рокового стечения обстоятельств я вынужден пользоваться услугами подсадных! Быть мошенником! Немыслимо!

– Давай без этих вот всяких там, – с досадой отмахнулся Виктор. – Скажи спасибо, что вообще живыми тогда остались.

Оба не любили вспоминать тот случай, который перевернул их жизнь, заставил ходить по краю пропасти, играть в игры с законом.

А случилось вот что. Три года назад Эмиль успешно гастролировал по дальневосточным городам и весям, и в Комсомольске-на-Амуре к нему обратилась женщина с просьбой найти пропавшего мужа. Эмиль, не особо сильный в поисковой магии, хотел было отказаться, но Виктор настоял, а просительница молча положила перед ним две тугие пачки стодолларовых банкнот и вручила фото пропавшего. И Эмиль попытался. Образ пришел не сразу, но пришел. Искомый возлежал в объятиях черноволосой женщины и, судя по характерным телодвижениям и стонам партнерши, был живее всех живых. И, как показалось Эмилю, даже счастлив. Когда он рассказал об увиденном обманутой жене, та попросила описать внешность соперницы. Едва Эмиль упомянул о родимом пятне в форме сердечка, женщина в ужасе прикрыла рот рукой, придвинула ему деньги и торопливо выбежала из гримерки, у самой двери пробормотав странную фразу: «Забудьте! Черт с ним, с этим кобелем! Своя жизнь дороже!»