Капитолина

Выскочила в проход и тут же заглянула обратно. Вытянула руку и показала Родиону поднятый вверх большой палец.

– Золотухин, стихи – во! Спасибо!

Золотухин заулыбался, но Капа этого уже не видела – она бежала, спотыкаясь о корзины и тюки, и сопровождаемая громким криком милиционера, идущего по проходу.

– Стой!

«Сам дурак!», – мысленно огрызнулась она и распахнула дверь тамбура. Замерла, увидев поднимающегося в вагон второго милиционера. Отсчет шел буквально на секунды – еще немного, и милиционер поднимется в вагон, отрезав пути к отступлению. Капа отпрыгнула к противоположной закрытой двери тамбура и, разбежавшись, оттолкнулась от железного пола, одновременно вытягивая перед собой руки. Ее худенькое тело удачно миновало синюю милицейскую фуражку и вылетело из вагона.

Прямо на соседние пути, освещенные прожектором надвигающегося поезда.

Протяжный гудок.

Пронзительный свист обходчика.

И его испуганный вопль:

– Да ты что, оглашенная, что ли?! Прямо под поезд!

Капа перевалилась через рельсы, и через секунду в полуметре от нее загрохотали колеса проносящегося состава. Быстро справившись с испугом и превозмогая боль в ушибленной коленке, вскочила и побежала к товарным вагонам.

***

У Приходько чуть сердце не выскочило при виде поезда, с бешеной скоростью надвигающегося на девчонку. Закричал во всю мощь легких, но крик потонул в отрывистом гудке и стуке колес. Тогда он сделал то, что, наверное, сделал бы каждый осознающий свое бессилие исправить ситуацию – он закрыл глаза. И держал их закрытыми, чувствуя гулко пульсирующую в висках кровь и противную дрожь в коленках. Китель мгновенно прилип от холодного пота к спине, а руки налились слабостью. Ветер пронесшегося мимо состава стих, растворился в ночном воздухе грохот колес, а он все стоял, не решаясь открыть глаза.

– Вот чертовка! – услышал он крик станционного обходчика Савельича.

– Что там, Савельич?! – спросил сержант.

– Убёгла, чертовка! – с невероятным облегчением в голосе отозвался обходчик. – Думал, ей кранты!

Приходько разлепил веки: рельсы были чистыми, лишь немного подрагивали от вибрации удаляющегося поезда.

Приходько выдохнул и широко улыбнулся.

– Микола, а ты какого черта улыбаешься?! – сварливо поинтересовался подошедший Савельич. – У тебя тут не пойми что творится, а ты харю тянешь!

– Разберемся! – сержант вернул строгость на лицо. – Куда она побежала?

– Туда! – махнул рукой Савельич в сторону старого паровоза с прицепленными товарными вагонами.

Приходько побежал в указанном направлении, а Савельич, неодобрительно покачав головой, стукнул молотком по буксе пассажирского вагона – того самого, из которого две минуты назад выпрыгнула эта сумасшедшая. Прислушался к звону, усмехнулся и перешел к следующей колесной паре.

Тук!

Дзинь!

– Нормалёк!

***

Приходько сразу же увидел ее, карабкающуюся на крышу грузового вагона. Пригибаясь и стараясь не хрустеть гравием, подбежал и крикнул злорадно:

– Я тебе бачу!

Девчонка замерла, крепче сжала худыми руками скобы лестницы и посмотрела вниз.

– Я тебя тоже! – нахально ответила она.

– Слезай! – сержант притопнул, что, в его понимании, несомненно, должно было образумить малолетнюю нарушительницу спокойного вокзального уклада.

Но девчонка уже залезла на крышу и побежала. Приходько рванул вдоль состава, не упуская худенькую фигурку из виду, а навстречу уже неслись две фигуры в синих кителях.

Приходько показал пальцем вверх, оба остановились и задрали головы, придерживая фуражки. Один нырнул под сцепку, пролезая на другую сторону, а второй вставил свисток в рот и пронзительно свистнул. Но фигурка продолжала нестись, лихо перепрыгивая с вагона на вагон.

– Беги к концу поезда! – приказал сержант милиционеру, а сам уцепился за металлические скобы, вколоченные в деревянную обшивку. Несколько сильных движений – и вот он уже наверху. Понесся следом, громко топоча и протяжно ухая, преодолевая пустоты между вагонами.

Девчонка добежала до конца состава и развернулась, чтобы слезть. Посмотрела на приближающегося милиционера и, к его великому возмущению, показала фигу. Издевательски хохотнув, исчезла из виду. И почти сразу же внизу раздались ее отчаянный визг и довольный басистый крик:

– Ага! Попалась!

Приходько ускорился, подбежал к краю и увидел отчаянно брыкающуюся девчонку в руках милиционера.

– Ну, чистый волчонок! Не удержу! – кричал милиционер. Приходько, несмотря на свою внушительную комплекцию, проворно спустился и кинулся на помощь коллеге, который уже успел потерять фуражку и получить в ухо.

– Не удержу, Микола! – хрипел из последних сил милиционер.

Приходько попытался ухватить ее за ноги, но она с таким остервенением сопротивлялась, что в руках остались лишь тапочки. В следующий момент не совсем чистая пятка угодила ему точно в глаз.

Звезды, сине-красно-белые, вспыхнули и закружили в бешеном хороводе.

Сержант осел и схватился за подбитый глаз. К счастью, к ним уже бежал третий сотрудник станционной милиции. Втроем кое-как скрутили нарушительницу и доставили в отдел.

***

– Фамилия, имя, отчество, – ручка замерла над журналом учета задержанных.