Капица. Воспоминания и письма

… Теперь вы уже в Кисловодске, только бы погода была хорошая. <…> Дети здоровы, оба очень веселы. Сережа ходит в школу, но очень рад, когда не надо идти, то есть в субботу и воскресенье. Он так занят «мекано»[45], все время строит и строит. Когда не скоро засыпает, я ему говорю: «что не спишь?» Он отвечает, что думает и обдумывает, как бы лучше сделать машину, которую он хочет строить. Чаще строит не по книгам, а «из головы», как он говорит. <…> Спасибо за виды Ленинграда, но в них нет Невы и набережной, купи их…»

«19 октября 1933 г., Кембридж

…Получила твое письмо из Кисловодска, очень рада, что вы так хорошо там устроены, и надеюсь, что Петя уже совсем поправился. Одного только боюсь, что по приезде домой он опять будет сидеть по ночам над работой и портить здоровье. <…> Сережа теперь очень увлечен «передачей» и устроил себе из «мекано» ящик и на нем всевозможные передачи, все колесики вертятся, одни с цепью, другие с ремнем…»

«14 февраля 1934 г., Париж

…14 февраля рождение Сереженьки. Поздравляю вас всех. <…> Спасибо тебе за гравюры, мне они очень понравились. Это очень красиво, и твоя мысль сделать серию Кембриджа – очень удачная мысль. <…> Всего лучше Сережа, он прелестно вышел, потом очень хороша дама с кошкой, вид и дама в кресле, но тут есть ошибка, у дамы белая полоса закрывает лицо. Очень будет интересно, если ты будешь продолжать. <…> Как хорошо, что ты вздумала писать нам ежедневно понемногу, и это письмо вышло интересное: и в Лондоне были, и о детях написала и даже о платье. Снимись в нем и пришли нам. Спасибо тебе за книгу Белого, отдала ее на прочтение Анне Николаевне, и еще есть желающие. Но я не могу одолеть ее, язык его слишком невыносим в этом романе, а предисловие написано ясно.

Мы сегодня сидим дома, но забастовка очень умеренная: есть вода, газ, электричество, хлеб и молоко. На улицах пусто и тихо, мы немного гуляли. Газеты не вышли. Кажется, все успокоится.

Рада, что автомобиль у вас удачный. Рада, что Петя не устает от Лондона и от завода, я очень боялась, что завод его будет утомлять».

«6 марта 1934 г., Париж

…Ты пишешь о советской школе для Сережи, но ведь это значит лишить его и себя – его семьи, а себя сына, потому что он отвыкнет от вас, а Андрюшу лишить брата. К тому же в советской России, которая так еще молода, нет ни хороших учителей, ни школы удовлетворительной, они сами об этом часто пишут. Да и неудивительно это, для этого время требуется. Да и жизнь там еще не устроилась, и не наладилось с продуктами, все еще недоедают. Страна еще не вышла вполне из хаоса, еще строится. И в гигиеническом отношении не все в порядке, и эпидемий много. Одним словом, страна, и такая обширная, как Россия, пережила революцию, все еще строится, созидается, много увлечений, и сами часто отменяют то, что начали, и в школьном деле особенно. Буду надеяться, что найдешь в Кембридже неплохую школу и вы останетесь все вместе.

Очень рада была узнать, что папа здоров и меня вспоминает…»

«27 марта 1934 г., Париж

…Ты зовешь нас после Пасхи, но я к вам не могу приехать, да вдобавки ведь вы в августе куда-нибудь с Петей улетите, вот тогда я и должна буду приехать, чтобы караулить детей. Итак, вы собираетесь в июле на мельницу (см. об этом. – Е. К.), а ты там не скучаешь?

Спасибо за присланный отчет о папином юбилее. Очень было интересно прочесть. Чествовали папу очень сердечно и просто, и только один, и как раз начальник Военно-Морской Академии, нагородил о «темпах», о «пролетарской диктатуре» и т. д., и совсем некстати, а нарочито коммунистически, но это только один адрес был такой напыщенный, остальные очень просты и хороши. <…>

Через неделю у вас Пасха, а у нас на неделю позднее, и ты знаешь! – твои именины и рождение на первый день Пасхи приходятся, п.ч. в Страстную субботу Благовещение. Мне это очень нравится, что в первый день Святой я буду праздновать и твое рождение. Я очень этому рада…»

«26 апреля 1934 г., Париж

…Получила твое письмо и фото, они хороши, но обидели нас тем, что на них нет Андрюши. Но этот твой промах пополнила Вера (Анри. – Е. К.), которая прислала мне всех детей, снятых у вас, там и ты есть, и Петя, который, верно, снимал кинематографом, а может быть, просто фотографировал. Вера пишет обстоятельно обо всех своих и детских восторгах: и как у тебя хорошо, и какие вы оба ласковые и гостеприимные, и как весело проводили вечера у вас с русскими профессорами и т. д. Теперь они ждут вас, и т. к. вы хотите ехать на своем автомобиле, то, значит, в поездке осмотрите старинные бельгийские города. Только вот в Генте не увидите украденного Ван Эйка в соборе. Очень рада за вас, что попутешествуете. <…> Я отправила тебе книгу Шаляпина…»

«9 июля 1934 г., Париж