Капитуляция пленницы

Разве вселенная за пределами человеческого мира так уж отличалась? Нет, те, у кого самое мощное оружие, передовые технологии, всегда управляли днем, ночью или другой покоренной ими планетой.

Я распахнула глаза и встретилась с взглядом инопланетянина, на его лице отражалось беспокойство.

— Знаю, что ты всё ещё боишься. Я защищаю тебя. Поверь мне, ты моя, Аюнна.

Какой у меня имелся выбор? Его, казалось, искренне волновало, жива я или умерла. Я кивнула, встречая его пронзительный голубой взгляд:

— Да, я тебе доверяю, Моррдрук.

Его улыбка сгладила угловатые черты лица. Черт, он был великолепен, когда улыбался. Он склонился ко мне, втащил под воду и своими большими руками вымыл меня, так же как себя.

Я не могла отрицать, насколько хорошо ощущались его чуть шероховатые от мозолей пальцы. Моё тело вспыхивало, оживало от его самоуправства.

— Я чувствую аромат твоего желания, Аюнна. Ты сильно возбудилась. Ты хочешь меня?

— Когда ты так ко мне прикасаешься, я возбуждаюсь, — призналась я, испугавшись, что могу сказать больше, чем нужно. — Мне так хорошо.

— Когда мою тебя? — он в замешательстве нахмурился.

— Не могу ни о чем думать, когда ты ко мне так прикасаешься.

Я накрыла его руки своими, скользя ими вверх-вниз по своему телу, затем двинулась к груди. Он опустился на колени, став чуть ниже меня. Огромные белые ладони накрыли и сжали мои груди, сначала нежно, потом сильнее.

— Да-а-а, — прошипела я. — Твои прикосновения ощущаются настолько хорошо.

Он встал, его глаза теперь сверкали ярче. Вытащил меня из душа. Я не заметила, откуда Моррдрук выхватил ткань, но прежде чем успела запротестовать, энергично меня вытер.

Затем ошеломленно наблюдала, как он быстро высушивает себя и стряхивает воду с волос. От его хищного взгляда я попятилась. Знала, что должна сделать, и всё же колебалась.

Глава 4

Мой разум боролся с моим телом. Как я могу испытывать желание к настолько отличающемуся от меня существу?

И тут же передумала, когда он нежно сжал мой подбородок большим и указательным пальцами, запрокинул мою голову вверх, а его бледно-голубые глаза вспыхнули белым огнем.

Хотелось, чтобы всё поскорее закончилось, чтобы я смогла позабыть тот ужас, что пережила ради спасения своей никчемной жизни.

Я напряглась, стоило Моррдруку склониться к моему лицу. А затем и вовсе зажмурилась.

«Просто сделай это! — мысленно закричала я, погружаясь в пучину хаоса. — Не заставляй меня чувствовать то, чего я не желаю!»

Однако было слишком поздно. Моррдрук порывисто выдохнул, словно до этого сдерживал дыхание, и я втянула его сущность в себя. Охватившая меня паника пропала, я ощущала слабость и возбуждение, нетерпеливо желая его, даже до того как его губы коснулись моих.

То небольшое сопротивление, что я всё ещё оказывала, рассыпалось в прах, стоило Моррдруку скользнуть языком меж моих губ, обвести их контур, окутывая меня собственным вкусом — смесью густого сладкого вина с его мужским ароматом. Я впилась пальцами в его горячую плоть. Несколько мгновений я не двигалась, ошеломленная головокружительным эффектом от его вкуса. Большой рукой Моррдрук скользнул вниз по моей спине, нежно сжал ладонью попку. Я невольно застонала, приоткрыв рот для его более тщательного исследования. Что он и сделал. Изучая, нырнул языком в мои теплые глубины, дегустируя, посасывая мой язык. Я потерялась в нахлынувших на меня ощущениях, для меня не существовало ничего, кроме него и ноющей боли желания между бедер.

Я сжала пальцы на крепком бицепсе Моррдрука, впиваясь ногтями в гладкую белую кожу.

Он задрожал. Скользнул ладонью с моей щеки к основанию шеи, почти болезненно вцепился пальцами волосы и, сжав рукой попку, встал, поднимая меня вверх по своему телу, прижимая ещё ближе. Мои груди скользили по его груди от каждого движения, соски, налившись кровью, затвердели, стали восхитительно чувствительными.

Из-за моей руки, зажатой меж нашими телами, я не могла в полной мере насладиться восхитительным прикосновением кожа к коже. Решительным рывком я освободила руку и обняла его обеими руками за шею, прижимаясь к нему ещё ближе, полностью сосредоточившись на жаре его губ и ласках его языка.

Внезапно Моррдрук подхватил меня на руки, прижал к груди и, развернувшись, направился к спальной платформе.

В два шага он добрался до неё и, каким-то образом не разъединяя объятий, умудрился уложить на матрас нас обоих.

В тот момент, когда во мне вновь проснулись сомнения, Моррдрук прижался ко мне всем телом. Коснувшись горячим свидетельством своего возбуждения внутренней поверхности моего бедра, он накрыл мои губы своими, изгоняя все мысли, властно доминируя, требуя ответа, лаская руками каждый дюйм моей обнаженной кожи, везде, куда смог дотянуться.