Капкан для банши. Бейсбол со смертью

В любой другой день не вопрос, но сегодня… Сегодня ровно два года с того дня, как я попала во вторую аварию. Настроение на нуле, но моему без пяти минут парню не терпелось познакомить новую девушку со своей компанией. И зачем я согласилась встречаться?

Хорошо, что Майкл не знает о моем прошлом и причину переезда в другой город. Знал бы – непременно сбежал, только пятки бы сверкали…

Раньше у меня было все: любимый дом, желанный университет, куча друзей, веселая жизнь… Но в тот день все полетело под откос вместе с голосами в моей голове и машиной, слетевшей с трассы.

После я постоянно слышала их. Эти голоса… Они звали меня, будили посреди ночи, рассказывали жуткие истории, кричали, требовали, а иногда становились настолько невыносимыми, что я вынуждена была без видимых причин покидать лекции, неожиданно прекращать разговоры с друзьями и следовать зову голосов.

И они вели. Вели и показывали… Тела. Зарезанные, задушенные, избитые, истерзанные, умершие на больничной койке, погибшие под колесами поезда… Сколько я успела их повидать за первые два месяца, просто не счесть.

Все вокруг считали меня безумной. Да и как можно верить человеку, который раньше, чем полиция, находит убитых? Друзья отвернулись, парень бросил, тетка открестилась, из университета отчислили…

Но я в бреду, как ворон, почувствовавший падаль, летела в те места, где кто-то непременно умирал. И самое обидное, не помнила, как там оказывалась.

В конечном итоге меня арестовали, подозревая в двойном убийстве, назначили психологическую экспертизу. В результате сочли безумной и заперли в клинике для принудительного лечения. Хотя к тому времени я уже и сама была не прочь туда попасть и наконец перестать слышать голоса любой ценой.

Полтора года понадобилось, чтобы снова почувствовать себя нормальным человеком. Пятьсот сорок три дня. Уколы, капельницы, пилюли. Тщательная работа больного мозгоправа… И вот, наконец, я прошла курс лечения, переехала, поступила в другой университет и снова чувствовала привычное желание жить.

От мощных седативных средств голоса затихли. Их больше не было, но чувство тревоги периодически угнетало, заставляло сердце биться чаще, все так же вызывая приступы непреодолимой головной боли.

– Иду, – со вздохом ответила Майклу и спустилась со второго этажа общежития.

Звезда университетской команды по бейсболу, плейбой и кареглазый брюнет покорно ждал меня, прислонившись спиной к шершавой стене у входа. И зачем только я согласилась с ним встречаться, спрашивала себя в который раз.

Понятно же сразу, что мы не пара: ему нравится ходить по тусовкам, а мне – сидеть дома; он кое-как учится, уделяя основное время спорту, а я спасаюсь лекциями по психологии и чтению; он постоянно смеется, откалывает какие-то нелепые шутки, а я и не помню, когда действительно искренне улыбалась в последний раз…

В зале общежития довольно шумно, студенты общались, играли, слушали музыку, а я шла, ежась от ужаса, стараясь не подавать вида, что со мной что-то происходит. Я всегда панически боялась возвращения голосов. Посчитала до десяти, чтобы успокоиться, и головная боль немного отпустила.

Майкл взял меня за руку и потащил к машине.

– Детка, ну ты чего такая капуша, – засмеялся он и чмокнул в щеку. Трехдневная щетина колола, а после поцелуя я почему-то рефлекторно вытерла щеку…

– Эй, Крис, ты в порядке? – говорит он, и я понимаю, что на какое-то мгновение выпала из очередного, нелепого разговора о бейсболе. Что со мной? Оглядываюсь по сторонам. Мы едем уже какое-то время. Черт, только не это.

Паника начинает захлестывать:

– Майкл, нам надо вернуться, – мямлю и хватаюсь холодными пальцами за ремень безопасности.

– Крис, не гони! – предупреждает он. Да, вполне ожидаемо, что злится на меня. Как же, плейбой не появится на тусовке. Какой ужас… – Мы сейчас клево оттянемся, тебе обязательно понравятся мои парни, – продолжает он, словно нарочно доказывая, что зря я с ним связалась.

Отдохнем, оттянемся. Заманчиво, но… Его слова не успокаивают, я дергаю ручку двери, когда он резко сворачивает с трассы на более узкую дорогу. Автомобиль врезается в густое марево, что стелется по дороге.

– Подожди еще немного, мы практически приехали, – смеется он, не замечая моей надвигающейся истерики.

Громко играет музыка, Майкл дергается в ритм, изображая, что танцует, а вокруг джипа клубится густой туман. Он, словно патока, заливает дорогу, и кажется, что машина плывет сквозь него как по морю.

Зачем он едет так быстро? Не видно ведь ничего. Можно проколоть колесо, съехать с дороги, скатиться в какую-нибудь яму…

– Можешь сбавить скорость? – спрашиваю, перекрикивая музыку. – Мне страшно!

– А? Да я эту дорогу и закрытыми глазами проеду! – отвечает он, даже не удосужившись повернуться в мою сторону и убирает руки с руля, улыбаясь во весь рот. Вот же самодовольный придурок!