Капкан для Бешеной

– Ну вот что, – сказала Даша. – Вы мне никак не кажетесь глупым человеком. Неужели не понимаете, что влипли если и не прочно, то в любом случае качественно? Вам любоваться на небо в клеточку как минимум трое суток. За это время пойдут очные ставки, будут свидетели, начнутся экспертизы, следственные эксперименты и прочая рутина… Рано или поздно вас обязательно на чем-то засветят. Потому что вы имели неосторожность вляпаться в серьезнейшее дело…

– Начинайте, – сказал он, выпрямившись на стуле. – Любопытно будет посмотреть…

Даша глянула поверх его плеча и опустила ресницы. Паша Горбенко принес стул из угла, сел вплотную к майору, приобнял его за шею и ласково сообщил:

– Я тебя, козел, бить не буду. Пусть сержанты кулаками махают, молодые они еще, не наигрались… Я тебя на эти трое суток в камере забуду. И без того дел по горло, где уж тут о тебе, паскуда, помнить. А если прапорщик из охраны шепнет сдуру в камере, что ты вчера трахнул первоклассницу на острове Кумышева, я тут ни при чем – мог он, болван, с похмелья напутать? Да очень даже запросто. И будет тебя вся камера трое суток в очко пялить – за первоклассницу. И не думай, что отмахаешься – я тебе нарочно подыщу комнатку, где сидят человек тридцать, а от такой кодлы и Шварценеггер не отмахается. Через трое суток тебя на свободу вынесут, кишки из жопы висеть будут, за год не оклемаешься. И самое большее, чего ты потом добьешься, – будешь ползать с заявлением в зубах… Ты меня качественно понял, офуярок? Мамой клянусь, я тебе это удовольствие заделаю. Я за своего покойного шефа десяток таких, как ты, к параше опущу… В глаза мне смотри, козел! Не играю я с тобой! Как бог свят, порвут жопу…

Он и в самом деле не играл, он был страшен. Даша взирала на происходящее без капли жалости или угрызений совести. Видела, что майора, наконец-то, легонько проняло, но не сломало, ломать придется долго…

– Хочешь встречный прогноз? – сквозь зубы процедил майор. – Через три дня, говоришь? А через неделю ты у меня получишь пулю в затылок, ментовня сраная. Или твоя баба получит хер во все дырки, – вызывающе уставился он на Пашино обручальное кольцо. – А может, сам огребешь хороший срок, только я тебе гарантирую, что на ментовскую зону ты не попадешь, на обычной приземлишься, где тебя самого раком приладят…

– Стоять! – рявкнула Даша, когда ее напарник, рывком отстранившись, занес было кулак. – Отставить… – приказала она потише. – Паша, держи себя в руках, мы не мелкоту взяли, а доброго волка, с ним надо технически… Ну наконец-то, майор, взыграло ретивое… Зубки и выскочили… Мой напарник нисколечко не шутит, он и в самом деле может вам все это обеспечить… но и вы тоже не шутите, а?

– Я вам гарантирую, – сказал майор. – Вы оба получите столько, что и не унесете. Может, это и банально, может, от каждого второго это слышите, но я вам обещаю…

– А что я говорила? – сказала Даша. – Ни интендант, ни бухгалтер так себя не ведет. Чтобы такие вещи обещать всерьез, нужно иметь за спиной жутковатую контору… Типа особого отдела, а? А вы мне тут лепите, будто не знаете никакого Волховича… Мне сердце вещует, что вы с ним по одной ведомости жалованье получаете…

– А вам сердце случайно не вещует, что впутались в крупную неприятность?

– Не вижу никаких неприятностей, – сказала Даша. – Пока что.

– Увидите.

– Все это довольно беспредметно, нет? – Она обаятельно улыбнулась. – А вам не приходило в голову, грозный вы наш, что принадлежность к конторе, каковой вы наверняка служите, для вас в данной ситуации – не благо, а вовсе наоборот? Серьезно, не приходило? Ну хоть «Семнадцать мгновений весны» вы, по крайней мере, смотрели хоть однажды? Тогда должны помнить коллизию с шофером Бормана. Самое опасное в нашем мире – оказаться крайним, когда две серьезных конторы смахнулись. Я не садистка, но мне позарез нужно выбить из вас показания. Приказ у меня такой. Санкции такие. Мы ведь тоже каста, не забывайте. И когда убивают нашего, причем не простого сержанта, начинается нешуточная карусель… Не сомневаюсь, нам могут устроить все, что вы так живописно перечислили. Только это еще под вопросом. Потому что о нас приходится говорить в будущем проблематичном времени, а вы уже влипли. Вы уже за решеточкой, вы никто, и звать вас – никто… Пока-то еще до нас доберутся… И потом, вы так уж уверены, что за вас будут мстить? А вдруг окажется, что вы нам выложили столько интересного и полезного, что в прежней команде вам уже в жизни не играть? И спишут вас в неизбежные потери, в два счета… Что, спокойно поговорим?

– Ну уж если говорить, тогда давайте сугубо под протокол… – покривил он губы.

– Да ради бога, – сказала Даша на полтона ниже. – Итак, майор Киреев… Что вы делали на том сборище?

– Слушал.

– Членом числитесь?

– Числюсь. В этом нет никакого криминала. Во-первых, это не партия, а скорее кружок по интересам, а во-вторых, такие вопросы вроде бы не в вашей компетенции…

– А вам известно, что ношение холодного оружия Уголовным кодексом запрещено? – кивнула она на обнаженную шашку, стоявшую рядом с ножнами в дальнем уголке.