Капкан для MI6

Он преображался виртуозно. Казалось, утром Джек встает и, взглянув на себя в зеркало, решает, кем ему сегодня быть — студентом, успешным бизнесменом, разгильдяем-серфингистом в гавайской рубашке, байкером, американцем или немцем. Однажды Виктор слышал, как с ним в баре заговорил какой-то бюргер-турист, и Джек перешел на немецкий с приятным венским акцентом…

— Неплохой домишко, — сказал Виктор.

— Не сомневаюсь, что в скором времени ты сможешь купить такой же. Нас чрезвычайно интересуют ваши посольства на Мальте и, само собой, в Лондоне. За эту информацию будет особая оплата. Ты понимаешь?

— Куда яснее. Буду думать, искать информацию.

Особую плату Виктор также получал за аналитические обзоры, которые очень ценил Джек. Англичан интересовали самые различные сферы российской жизни, но особенно — экономическая и оборонная. Конечно, не только те сведения, что были в широком доступе, а что-нибудь из закрытых источников. Поэтому кадровику приходилось сильно поднапрячься. Виктор задействовал тот объем секретной информации, которым обладал сам, работая в кадрах Внешторга, привлекал знакомых, сослуживцев или однокашников из других министерств, с которыми, как он рассказывал Джеку, выпивал, парился в бане, а то и встречался в интимной обстановке, если обладатель информации оказывался противоположного пола.

Выпускники Иняза востребованы на самом высоком уровне. А переводчики-синхронисты по характеру работы знают много интересного — и о заключении крупных международных договоров, и о сути переговоров на государственном уровне, а выпив и расслабившись в кругу друзей, могут, демонстрируя свою значимость, и проболтаться. Тут главное уметь слушать и расспрашивать.

Прогуливаясь по вилле Джека, глядя на верхушки сосен, подпирающих жаркое синее кипрское небо, Виктор думал, что киприоты смогли сохранить православие, но свободу не отстояли. Одна видимость, так же, как снег на вершинах Троодоса. Он вроде бы есть, но стоит чуть пригреть солнцу — одна вода… Англичане обитали не только на базах, но и везде на острове, чувствовали себя хозяевами жизни, да, по сути, ими и являлись. Григориосу Авксентиу, прозванному в народе «Орел Махераса» и отстаивавшему независимость родного острова ценой собственной жизни, было бы теперь неловко взирать на такой Кипр.

…Шумного зэка конвойный привел обратно в камеру. Но парень продолжал стонать и маяться животом. Матерился виртуозно, не давая Виктору уснуть.

Неожиданно на ум пришел Дедов. Следователь ФСБ Чиграков показывал протокол допроса Юрия Леонидовича. Если бы не он, так бы Виктор и работал спокойно. Злость он не считал конструктивным чувством. Бывало, что испытывал ее, но чаще по отношению к самому себе. И теперь он привычно сдерживал свои эмоции.

Дедов мог оказаться теперь с ним в одной колонии, если бы не закончил так жалко свою жизнь.

Эпилог

В 2010 году, после шести лет, которые Виктор отсидел, его спешно забрали из Мордовской колонии сотрудники ФСБ и повезли в аэропорт. В какой-то момент он даже с тревогой подумал, не отменили ли мораторий на смертную казнь.

Однако уже в военно-транспортном самолете, на котором он летел со своими сопровождающими, ему сообщили, что Виктор будет обменян в числе других людей на задержанных в Америке российских разведчиков.

Обстановка менялась стремительно, и вот его уже пересадили на другой самолет, спецборт МЧС, на котором Виктор пересек границу России, пролетев над родным Светлогорском и не зная, что его ждет впереди.

В скором времени, уже находясь за границей, Виктор овдовел.

…Только через год Семьдесят шестой смог выйти на связь с Центром, когда выехал в одну из стран бывшего Варшавского договора.