Капли гадского короля

– Как жалко, но все равно ты – великолепная художница, – ответила Катя.

– Спасибо… А как у тебя на любовном фронте, хотя можешь не говорить, и так видно, что паршиво. Ходишь как в воду опущенная.

– На моей могиле напишут: «Не сумевшая поверить в любовь», – сказала Катя.

– Тебе будет не все равно на том-то свете? – фыркнула Тина и зачерпнула еще один половник для подруги. – Я даже поверить не могла, когда ты рассказала, что сам Чадаев хотел встречаться с тобой. А ты оказалась такой дурой!

– Вот видишь, ты поверить не могла, и никто бы не поверил! Я и сама не верю!

– А что тебе до других? Сама свое счастье упускаешь!

– Да какое счастье? Что я буду делать с таким красавцем? Страдать от ревности? Смотреть фильмы с его участием в эротических сценах и кусать локти? А потом он меня бросит!

– Угу! А потом мы все умрем! Аминь! – выпила свою порцию Тина. – Зачем думать о «потом»? Где твоя самооценка? Может, ты его сама бросишь! Хотя где тебе! Я бы не бросила, а ты у нас – само постоянство!

– Да я по жизни – дура! – ругнулась Катя. – Слушай, какой хороший напиток… просто чудо!

– Рецепт мне сказал повар, один из моих бывших, не помню его имени. Очень помогает при простуде, всегда варю. Здесь красное вино, мед, клюква, сок лимона, пряности и какие-то фрукты… – Кристина наморщила лоб, – вот если бы со своей простудой ты пришла ко мне, а не к «Ивану Федоровичу», я бы тебя быстро на ноги поставила.

Кухня Кристины выглядела странно. Один шкафчик был красный, другой – зеленый, третий – синий. Стол овальной формы из прозрачного закаленного стекла стоял в центре, а вокруг располагались легкие складные алюминиевые стульчики. Окно закрывали резные ставни, как в русской избе, причем сказочной, с петушками и сердечками. А на потолке висела обычная голая лампочка, такой арт-декор. На электроплите стояла большая блестящая кастрюля с половником – глинтвейн по фирменному рецепту, а на стол Тина покидала все, что у нее было в холодильнике. Девушки выпили еще по чашке горячего напитка, и Тина пригласила Катю в комнату.

– Дорогая подруга, я же знаю, что ты у меня героиня, что вы разоблачили мерзавцев, убивающих стариков, – развалилась в огромном кресле с ярко-красной бархатной обивкой Кристина, – жалко только, что так поздно… Казимира Натановича это уже не спасет.

– Действительно жалко, так же как и всех их других жертв, следствие работает, еще не установлены окончательно все пострадавшие. Обманывали стариков только одиноких и с хорошими квартирами. Обслуживание было отличное, чем сразу же усыплялась бдительность их подопечных. Заправляла всем Инна Владленовна, кстати, ее успели взять в аэропорту. Дамочка хотела в срочном порядке покинуть Москву и улететь в Женеву, где на банковских счетах у нее была накоплена кругленькая сумма от продажи элитных квартир, – сказала Катя, ложась на диван и кладя ноги на подлокотник. Она всегда так делала, когда бывала у Кристины, чтобы хоть как-то унять усталость и боль в ноге.

– Но око правосудия и карающая рука закона ее настигли, – улыбнулась Тина. – Выпьем за это?

– Нет, спасибо, мне хватит… Какая-то ты, Кристина, странная, словно что-то мне недоговариваешь.

– Ты или проницательная очень, или слишком хорошо меня знаешь, – вздохнула Тина, закидывая одну стройную ногу на другую. – Просто я не знаю, как тебе сказать, чтобы ты не сочла меня сумасшедшей.

– Говори как есть, – повернула к ней голову Катя.

– Понимаешь, я всегда думала, что Казимир Натанович был очень умным, понимаешь, очень! Не мог он не заподозрить, что эти «Ангелы» не постараются побыстрее спровадить его на тот свет за его квартиру.

– И что? Он тоже рискнул собой?

– Нет, тут другое… Он осознанно пошел на это.

– На то, чтобы его убили? Тина, кто же добровольно пойдет на такое? – удивилась Катя, разглядывая люстру в виде букета экзотических цветов.

– На это можно пойти только ради какой-то великой цели, вот я и не знала, зачем Казимир это сделал, пока мне по его просьбе, просьбе умирающего человека, не передали портрет. – Кристина встала и принесла портрет своего преподавателя.

– Это тот, который писала ты? – уточнила Катя, немного щурясь.

– Именно.

– Он же передал его на память тебе, – сказала Катя.

– Я тоже так думала, находясь в шоковом состоянии после его кончины, – ответила Тина, ставя портрет рядом с собой. – Я вообще в последнее время много думаю, а это не к добру… Вот уже и о своей беспутной жизни задумываться начала. И вот как-то на трезвую голову я вдруг подумала: а чего это ради самый скромный и самый скрытный человек, которого я знала, вдруг захотел иметь свой портрет? Неувязочка. Почти сразу он умирает, даже портрет не успеваем закончить. В свете нынешних событий ясно, что его убили, и этот портрет он отсылает мне? – Тина уставилась на подругу своими огромными синими глазами, предвкушая ее реакцию.

– Разгадка в портрете? – догадалась Катя.