Геннадий Геннадьевич Сорокин

Капля чужой вины

© Сорокин Г. Г., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Глава 1

Сквозь сон я услышал стук в дверь.

– Андрей Лаптев, вставай! На вахте сказали, что ты здесь.

Я открыл глаза, посмотрел на часы. Половина двенадцатого! Мне удалось поспать всего час. В десять утра я пришел в общежитие после дежурства, уставший, вымотавшийся за сутки, только прикрыл глаза – и на тебе! Какой-то незнакомец долбит в дверь с такой силой, словно выломать ее хочет.

– Андрей, дело срочное, отлагательств не терпит!

Я сунул ноги в тапочки и как был, в одних трусах, пошел к двери. На пороге стоял незнакомый парень. Я видел его на заводе, но кем он работает и как зовут, не знал.

– Что ты ломишься, как пьяный, в чужую квартиру? – спросил я. – Ты не видишь, что дверь вся разболтанная, на одном честном слове держится?

– У нас ЧП! – не обращая внимания на мой вызывающий тон, сообщил незнакомец.

– Какое еще ЧП? Дохлая крыса в тестомесильную машину попала или мука на заводе закончилась?

– Главный инженер повесился.

Я на секунду оторопел, не зная, как отреагировать на известие о самоубийстве человека, который откровенно недолюбливал меня. Да что там недолюбливал! Главный инженер Горбаш ненавидел меня, ждал случая поквитаться за унижение, и вот теперь он болтается в петле… Но я-то тут при чем?

– Где он вздернулся? – задал я первый пришедший на ум вопрос. – В заброшенном теплоузле? Хорошее место, там трубы под потолком, не надо крюк выискивать. Давно его нашли? Всего полчаса назад? В милицию сообщили?

– Участковый должен прийти с минуты на минуту.

– Вот об участковом давай и поговорим. Хлебозавод стоит на территории Центрального РОВД. Я работаю в Заводском. Скажи, зачем мне в чужие дела лезть? Мне что, делать больше нечего, как у центральщиков под ногами путаться?

– Тебя директор хочет видеть.

– Мать его! – с досады выругался я. – Что за манера тянуть кота за хвост! Ты сразу не мог сказать, что меня Алексей Георгиевич вызывает? Он где? У себя? Сейчас приду.

Если бы после дежурства меня захотел увидеть начальник управления хлебопекарной промышленности облисполкома или начальник милиции Центрального района, я сказался бы больным и лег дальше спать. Но директор! Ему я отказать не мог.

Директор хлебозавода Полубояринов выделил мне отдельную комнату в заводском общежитии. Во всем городе он оказался единственным руководителем, кто согласился приютить меня. По утвержденным в горисполкоме правилам отдельные комнаты в ведомственных общежитиях предоставляли только работникам с детьми или специалистам, проработавшим на заводе не менее десяти лет. Мне было двадцать два года, я был холост и к хлебопекарной промышленности не имел ни малейшего отношения. Собственное жилье, хоть от милиции, хоть от горисполкома, мне пришлось бы ждать несколько лет, а я получил его через двадцать дней после начала работы в уголовном розыске Заводского РОВД. Долг платежом красен! Полубояринов имел полное право вызвать меня к себе в любое время дня и ночи.

Не теряя времени, я быстро оделся, подошел к столу за сигаретами. От окна сквозило. Щели между рамой и косяком были чуть ли не в палец толщиной. Чтобы заделать их, понадобился бы огромный кусок ваты, а где его взять?

«Сразу осеннюю куртку надеть или после директора подняться?» – подумал я, поежился и решил идти в джинсах и легком свитере.

Погода за утро изменилась. Когда я заканчивал дежурство, моросил мелкий дождик, а сейчас за окном плавно проплывали снежинки. Конец октября! Если наступят холода, то снег ляжет и уже не растает до самой весны.

Кабинеты директора, главного инженера, технологов, бухгалтерия и касса располагались на первом этаже нашего общежития. Здесь же были проходная на завод и актовый зал. Отдельного административного здания на хлебозаводе не было.

Полубояринову Алексею Георгиевичу было около пятидесяти лет. Он был невысокого роста, круглолицый, с выступающим под одеждой животом. Хлебозаводом руководил с середины 1970-х годов, был на хорошем счету у руководства, план по выпуску продукции выполнял и перевыполнял. За два с половиной месяца моего проживания на территории завода я видел Полубояринова всего три раза: дважды мы поздоровались, случайно встретившись на проходной, один раз он поинтересовался, как я устроился на новом месте.

В кабинете директора было накурено, сизый дым висел слоями и в открытую форточку выветриваться не желал.

– Садись! – Директор указал на стул у приставного столика. – Ты, говорят, только утром приехал с суточного дежурства? Устал, поди? Понимаю, но ничего не поделаешь! Кроме тебя мне послать некого.

– Алексей Георгиевич, не знаю, чем могу помочь, но все, что вы попросите, сделаю.