Кара для Повелителя

— Всё плохо, Уль. Шамирхар запер меня и запрещает играть в спектакле. Я должна выглядеть потрясающе, чтоб попытаться это изменить. Помогай мне, милая, — перешла я сразу к делу, некогда болтать.

— Праотец милосердный! Как же так? Ведь ещё два спектакля! Билеты раскуплены заранее. Что же делать?

— Я выкручусь, не переживай! Только добавь страсти в мой образ. У меня есть идея. В контракте меня не устраивает один пункт, и я попробую поторговаться с Миром по его поводу. Если он разрешит мне продолжить карьеру, я приму его требования тоже, но мне очень нужны рычаги давления.

— Ох, моя маленькая госпожа, устроили же вы всем нам весёлую жизнь.

— Не сыпь мне соль на рану, Уль. Лучше доставай все, что ты там принесла, как раз успеем создать к приходу Повелителя образ роковой недоступной красавицы.

— Сию минуту. Надеюсь, у вас всё получится!

До моих первых дипломатических переговоров оставалось полчаса, и я прокручивала в голове заготовленные аргументы, пока бесовка без магии колдовала над моей причёской. Помоги мне Всевышний, я очень не хочу потерять все то, чего добилась за эти годы, а главное — свободу.

Почему я выбрала «недоступную и роковую красавицу»? Да потому, что «прелесть, какая дурочка» уже не прокатит, а «соблазнительная кокетка» окончательно уверит Шамирхара, что я всё спланировала и мечтала его затащить в постель, чтобы потом женить на себе. Да, когда-то было дело, но ведь прошло пять лет, и мои детские наивные мечты разбились в день двадцатилетия. Сейчас я мечтала совсем о другом: на первом месте стояла карьера и только на втором валяющийся у меня в ногах Повелитель. Бойтесь своих желаний, они могут исполниться в самое неподходящее время! Теперь мне предстоит добиться и того и другого.

Шамирхар явился в спальню ровно через два часа, как и обещал. Я встречала его во всеоружии.

Струящееся от талии мягкими складками в пол, платье стального цвета обтягивало меня сверху, как вторая кожа, до самого подбородка и невероятно мне шло. Оно было моим любимым, так как подчёркивало все достоинства, а в особенности — глаза, делая взгляд холодным и завораживающим. Рожки мы украсили накладками в тон платью, а в уши я вдела длинные тяжёлые серьги с александритами. Больше никаких украшений не надевала, даже на хвост. Его я вообще бы спрятала иллюзией по последней моде, которую нечаянно ввела моя мама, так как свой ей приходилось всегда прятать из-за того, что Веливул наградил только уменьшенными вариантами демонской атрибутики, но магия же заблокирована, пришлось просто скрыть его в складках. Волосы Уля заплела во множество косичек и убрала наверх, подчёркивая длину и гибкость шеи. В общем, я была хороша, как никогда, и Повелитель это оценил, судя по загоревшимся в глазах искрах. Про бугор сказать ничего не могу, потому что он предусмотрительно переоделся в прикрывающий слабое место кожаный жилет. Мерзавец тоже был хорош до умопомрачения, и я мгновенно пожалела о своём решении надеть обтягивающее платье, потому что он перевёл взгляд с моего лица в район груди и довольно усмехнулся. Что ж, один: один, но игра только началась.

— Я просто счастлив, Кара, что ты так стараешься для меня, но больше я на твои уловки не поддамся. Ты прочла контракт? Готова подписать?

— Не буду даже время тратить на то, чтобы спустить вас с небес на землю, Повелитель Шамирхар, и нет, не готова. Меня не устраивает его второй пункт.

— Что именно? Ты не хочешь сопровождать меня как пара во время визитов? Но это обязательное условие.

— Не в этом дело! В связи с тем, что контракт у нас всего на три месяца, я против публичности! — добавила в голос возмущения. На самом деле мне было глубоко безразлично, что демоны начнут судачить по поводу быстротечности контракта, и как Повелитель быстро устал от глупой Кары, но это был единственный пункт, за который я могла уцепиться.

— Ах, вон оно что! Тебя не устраивает срок? — совершенно неправильно понял меня Шамирхар, — так будь хорошей девочкой, и тогда, возможно, я его продлю.

— Да ни за что в жизни! Вот тебе! — ну достал, правда, и я показала ему любимый жест Лаки с вытянутым средним пальцем, потом подумала, и скрутила конфигурацию из трёх. Кажется, оба этих жеста обозначали, что ничего такого, о чём он говорит, я не хотела. Шамир угрожающе сощурился. Кажется, меня заносит, злить его точно не нужно, — Я с радостью завершу контракт в срок, но только если он будет тайным. Иначе я ничего подписывать не стану!

— И не боишься, что я расскажу родителям, чем ты занималась эти годы?

— Боюсь! Но раз вы до сих пор этого не сделали, то по каким-то причинам разглашать мою тайну не планируете, и я надеюсь, что мы сможем договориться.

— И чего же ты хочешь? Только учти, я готов услышать только правду, больше я тебе не поверю.

— Мне нужно отыграть ещё два спектакля. Позвольте мне это сделать, и я согласна на публичность.

— Я сказал, что ты можешь забыть о своей карьере! Нет.

— Мы через три месяца расстанемся, и, я обещаю, вы больше меня не увидите, но позвольте мне жить своей жизнью! Это была моя мечта.