Карачун 2.0

В животе забурчало, я машинально схватил гриб пахнущий докторской колбаской, и с аппетитом съел.

Минут через 30 ко мне в гости заглянул дохлый жрец из храма Айхи. Да что ж такое! Че они все сюда лезут? Как будто тут медом намазано.

— Здравствуй сын мой! - важно поприветствовал он меня.

— Мужик, ты кажись религию попутал. Да и рожу ты свою видел? Как это у тебя такой красавчик, как я мог родиться?

— А, ну да, сорян, но времена нонче такие, сам понимаешь. Каждый крутится как может. Вот и я, чтоб с голоду не помереть подстроился. А как иначе? Разве можно меня за это осуждать? Да любой на моем сделал бы тоже самое!

— Так че приперся? - я прервал его словесный понос.

— Дело есть.

— Сперва клянись анусом Сотоны! - тут же закричал я.

— Да я вообще-то как раз от нее, и она просила тебя не использовать такие клятвы. Это выбивается из общей божественной концепции и приводит к определенным конфликтах в энергетических потоках. - жрец потряс золотым пентаком висящим на его шее.

— Да мне похуй. - по стене прополз глагол и забрался в нору, вырытую вчерашним тангенсом. Интересно что они там делают? Неужели трахаются?

— Это ты зря! Но богиня великодушна. Она просит тебя найти в этих краях народ отступников и помочь им обратиться к свету истинной веры!

— Народ? Это какой? Мудокроты что ли? Я что должен буду проповеди мудокротам читать? Вы че там, на пару с сотоной грибов объелись?

— Не богохульствуй! Что за народ — то мне не ведомо, но точно не мудокроты. А для света истинной веры достаточно будет совершить небольшой ритуал и прочитав молитву, обратиться к богине!

— Вот. - он протянул мне подозрительный огрызок белого мелка. Таким, в школах, Марь Иванны скрипуче карябали на досках, вызывая муки боли на лицах нерадивых учеников.

Я принял из его рук мелок и написал на стене : «Хуй». Буквы тут же принялись драться. Невесть откуда взявшаяся бабка заголосила : Помогите! Хулиганы девственности лишают! Из-за угла раздался вой сирены, и на сцене появился полицейский бобик. Буквы и бабка тут же рванули во дворы, крича : жизнь ворам, хуй мусорам! Из машины вышел усатый ппсник и обиженно закурил.

— Такой ритуал пойдет?

— Ннне совсем, попроще, нужно будет нарисовать на ровной поверхности пентаграмму, и окропить ее кровью жертвенного животного.

— Ерунда какая. А мне за это что?- спросил я.

— О!Богиня щедра! Выполнив это задание сможешь сам просить ее о всем что пожелаешь!

Что-то не верится мне в такую щедрость. Все что пожелаешь! Да не бывает такого! Наверняка там ограничение 500 страниц мелким шрифтом. Или хуже того, она изначально не собирается выполнять мои желания. И просто прибьет по-тихому. А что, разве был на свете такой парень Карачун? Да не было никогда! Вот те перевернутая пентаграмма!

— Ладно, попробую. - я попытался отвязаться от жреца. Может я этот народ вообще не найду. А там мало ли что произойдет, может и Сотона пригодится.

— Тогда прощай! И да пребудет с тобой сила! - жрец взорвался облаком пурпурных утюгов и запахло весной. Один из утюгов прилетел мне в лоб и я, снова, вырубился.

Очнулся я от сушняка, слегка тошнило, кажись надо опохмелиться. Снова навернул пару грибочков, сегодня они были на вкус как сухой китекат с кроликом. Ну ладно, я не привередливый.

Интересно, кто сегодня в гости придет? Опять кто-нибудь дохлый? Лишь бы не песики. Все что угодно, лишь бы не смердящий пес!

Появился Ебобо. Он как-то смущенно присел рядом со мной на камушек.

— Ну, чего молчишь? Тебе что надо? - спросил я.

— Да я так... Нам нужно серьезно поговорить.

— Э...о чем это? Ты что беременна? Так это не я! Анусом пресвятой Сотоны клянусь! - удивился я.

Ну, в такой манере только бабы разговаривает. Или он все же мужик?

— Вот скажи... зачем ты насрал мне в рот?- обиженно спросил Ебобо.

— Ну...так ты ж дохлый был, какая тебе разница? - ответил я и принялся ковыряться в стене. На ощупь она была как клубничный пудинг.

— Да,я и сейчас дохлый! Но это же в конце концов унизительно! Это надругательство над моей светлой памятью! Ты же интеллигентный человек, а не быдло какое! А взял и насрал, да еще так много...

— Ну,я же не знал, что ты так к этому отнесешься. Что сказать — извини, не хотел.

— Да что мне твое извини! - Ебобо неожиданно заплакал.

— Знаешь как меня теперь все дразнят! А? Знаешь? Говноедом меня зовут. - взахлеб зарыдало страшилище.

— Ну-ну, что ты в самом деле. Здоровый мужик(Или все же баба?). - я похлопал его по спине.

— Возьми да набей им морды! Нельзя терпеть оскорбления от всякой швали! Заставь их самих жрать говно в конце концов!

— Да? А я как-то об этом и не подумал. Там все мирные... - неуверенная улыбка появилась на морде Ебобо.

— Да какие они мирные, если тебя обзывают?! Давай! Устрой им там бои без правил! Насади всех на свои иголки! Намотай их кишки на краники, как завещал великий Чак Паланик!