Карадагский змей

Тем временем солнце, давно прошедшее большую часть своего дневного маршрута, медленно опускалось за вершину горного массива Кара-Даг. Решившие все свои насущные проблемы Шницель и Катя номер один, вооружившись ракетками для бадминтона, лениво перебрасывались воланчиком. Они уже пару раз отлучались с пляжа, сначала посмотреть, где живет и как устроилась Катя номер один, а через час Шницелю пришла в голову мысль показать комнату, где он так и не заснул прошлой ночью. Как всякий уважающий себя хищник, выбрав самый короткий путь к своей цели, он несказанно гордился своей дальновидностью и прозорливостью. С чувством недоумения наблюдал Шницель за Трубачом, отчаянно старавшимся завоевать Нинино расположение. Вернувшиеся без всякой добычи Ушаков и Башкирцев, несмотря на усиливающуюся усталость от бессонной ночи, рассказывали обступившей их компании о подземных пещерах и гротах, которые они успели найти за свою короткую экспедицию. Марина и Катя номер два, рассчитывающие на внимание со стороны охотников за морским чудовищем, чувствовали себя обескураженными оттого, как оба они оживлялись, когда Нина обращалась к ним с самыми пустяковыми вопросами. В свою очередь Сева Маслов, вместе с предсказавшим весь расклад Коротичем ощущая закравшуюся червоточинку досады из-за очевидного предпочтения этими двумя девицами их товарищей, пытались переключиться на неодетую Анну. Стоявшая и слушавшая вместе со всеми рассказы о подводном мире, девушка совершенно не смущалась, что из всех присутствующих на ней единственной не было купальника. Возможно, на пляже Коктебельского залива для большинства нудизм, являвшийся нормой в этих краях, не мог бы служить препятствием к началу разговора, но сейчас, после года воздержания, даже Сева не смог бы одновременно смотреть на Анну и членораздельно разговаривать с ней. Крайне довольный всем происходящим Иноземцев, увлекшийся развивающейся интригой, решил все-таки помочь Севе Маслову. Взяв первое попавшееся полотенце, он протянул его девушке. Сохраняя каменное выражение лица, он сказал ей, кивая в сторону смотревшего на них Севу, что это известный эндокринолог, не рекомендующий загорать голышом, и если у девушки найдется минутка, то доктор может ее проконсультировать.

– Иди, иди к нему, он тебе все объяснит, – сказал Иноземцев, подталкивая завернувшуюся в полотенце Анну в сторону Севы.

Создав еще одну пару, Иноземцев вернулся к размышлениям о своей основной задаче. Все ошибки, казалось, были исправлены. Он посмотрел на часы. До связи с руководством оставалось еще достаточно времени.

– Вы с Масловым играете нечестно, – услышал он возле самого уха голос Коротича.

– Да ладно, вон Марина и Катя номер два свободны, – раздосадованный, что его отвлекли, ответил он довольно резко.

– Ты предлагаешь мне подбирать все, что не подходит Ушакову с Башкирцевым?

– Тебе предлагали заняться Аней. Ты же сам все предсказал?!

– Мне тогда не хотелось.

– Слушай, если у кого-то нет девушки, значит, у кого-то их две. Выбирай быстро, Марина или Катя, – поставил ультиматум Иноземцев.

– Первая или вторая? – затупил в растерянности Коротич.

– Женек, как ты нами командовал? – удивился Егор Иноземцев и добавил тоном, исключающим возражения: – Иди к Марине, чтоб не путаться в номерах.

Ужинать решили все вместе в каком-то дальнем ресторане. Набившись с нарушением всех норм безопасности в Севин минивэн, веселая компания отправилась в сторону гор.

Дни понеслись один за другим, словно стеклянные камушки в калейдоскопе, переливаясь огнями ночных дискотек и радугой утренних туманов. Реалист по своей натуре и убеждениям, Ушаков, несмотря на подколки со стороны Коротича и примкнувших к нему Трубача со Шницелем, был доволен отсутствием каких-либо существенных доказательств существования пресловутого Карадагского змея. Воспитанный в духе материалистического реализма, высмеивающего любые оккультные практики и невежественные верования, он теперь сам удивлялся тому впечатлению, которое произвел на него внезапно налетевший ветер и несколько неизвестно от чего пострадавших дельфинов. До отъезда оставалось совсем немного, и он ни капли не жалел о том, что с морем и пляжем скоро придется надолго расстаться. Впереди открывались тысячи дорог. Порой он думал пойти в билетные кассы и, сдав билет на поезд, улететь на самолете хотя бы на один день пораньше. Соперничество за внимание Нины, навязываемое ему Башкирцевым, полностью не вписывалось в его планы и никак его не интересовало. Да и соперничать было, в общем-то, не из-за чего. В один из вечеров Нина, уловив момент, когда Трубач оставил ее без своего бдительного внимания, сунула в ладонь Сани Ушакова записку с номером своего мобильника и даже с адресом квартиры на Крестовском острове в Санкт-Петербурге, где жила с мамой и папой, занимавшим какую-то важную должность по судебной линии.