Карай (Проводник С.Р.С.)

– Эти люди хотят отнять у нас какао! – крикнула она.

Мы все засмеялись.

Человек в брезентовой куртке встряхнул светловолосой головой, улыбнулся всем своим добрым лицом – толстыми губами, чуть выпуклыми глазами, каждой морщинкой – и тронул спутника за плечо:

– Как бы нам, Сергей Вартанович, в конце концов, не пришлось убегать отсюда! – и сел на камень, протянув ноги к костру.

С горки спрыгнул маленький Эль-Хан – он опоздал к началу нашего разговора, – всмотрелся в лица незваных гостей и торжественно провозгласил:

– Товарищи, среди вас находится профессор Сергей Вартанович Малунц!

В ту же секунду я понял, откуда знаю бородатого. Ну да, профессор Малунц! Я же был на его лекциях. Мне рассказывали о нем: крупный ученый, превосходный спортсмен, остроумный тамада за праздничным столом. Этого человека на все хватало.

Через пять минут мы все мирно сидели вокруг костра и пили какао из невыносимо горячих кружек. Сверху падал мелкий снежок и таял в солдатском котелке. Ветер дул не переставая и сгонял огонь к одному боку костра.

– Да здравствует походная алюминиевая кружка! – говорил Сергей Вартанович. – Вот мы сейчас нальем в эти кружечки напиток погорячее вашего какао! – И он попросил своего спутника – того звали Андреем – принести рюкзаки, которые были ими оставлены где-то на горе.

Андрей мягко улыбнулся, сказал: «Сейчас!» – и полез на гору.

«Вероятно, они давнишние знакомые», – подумал я.

– Скажите, Сергей Вартанович, этот Андрей – он ваш сослуживец?

– С чего вы взяли? Впервые его вижу.

И профессор Малунц стал рассказывать нам, как он попал в эти края. Оказывается, совершил восхождение с группой альпинистов, дважды сваливался в пропасть, весь обтрепался. На склоне Капуджиха он встретил Андрея, познакомились и продолжали путь вместе.

– И вот мы шли, – говорил Сергей Вартанович, – и развлекались тем, что старались побольше угадать друг о друге. Представьте, этот человек положил меня на обе лопатки. «Вы, говорит, ученый, вернее всего – геолог или физик». И еще множество всяких подробностей. А я, седая борода, не смог ничего угадать. Бился, бился – даже профессию не узнал!

Тут мы все посмотрели на Андрея, который ловко спускался по склону, неся в одной руке два дорожных мешка. Лицо у него было крупное, угловатое – выдавались скулы, надбровные дуги. Эта угловатость и создавала, видимо, впечатление мужественности. В общем, обыкновенное лицо, если не считать глаз – чуть выпуклых, серых, очень спокойных. Все его движения на этот раз показались мне неторопливыми, и, пожалуй, вкрадчивыми.

– Вы, конечно, раньше знали или видели Сергея Вартановича? – спросил Андрея Эль-Хан, когда из рюкзака была вытащена бутылочка юбилейного коньяка и мы все получили полагающуюся порцию.

– Да нет, не видел.

– Как же вы угадали, кто он?

– А ничего особенного, – серьезно сказал Андрей. – Такая у меня профессия.

Я заметил, что он очень внимательно выслушивает собеседника, не перебивает и отвечает, только подумав.

Мы все налетели на него. Ну как же можно по внешнему облику человека догадаться о роде его занятий?

Андрей улыбнулся.

– Как не угадать? – мягко проговорил он. – Человек в летах, а по горам ходит легко; человек интеллигентный, знающий, притом все время камни рассматривает… Надо иметь наблюдательность – и все поймешь. А моя профессия – она требует наблюдательности.

– Вот-вот, все его профессия, о чем ни заговори! – насмешливо заметил профессор Малунц. – Я ему комплимент: «Вы хорошо по горам ходите!» А он опять свое, что это, мол, надо для успеха в его профессии.

– И надо!

– Разносторонняя у вас профессия.

– Да хотите – откроюсь?

– Нет уж, извините! Игра так игра. Я и сам угадаю. Похоже, дорогой товарищ, что вы пограничник.

– Хорошая работа, – уважительно сказал Андрей, – только, к сожалению, не моя.

Сергей Вартанович принялся сыпать вопросами:

– Педагог? Астроном? Музыкант? Инженер? Моряк?

Семен Мостовой кашлянул и нравоучительно сказал:

– Если вы встретите человека, который может в вашем присутствии сделать вот так… – он поставил на свою широченную ладонь двухпудовый рюкзак и, вытянув руку, покачал его в воздухе, – то вот тогда смело говорите: это одесский моряк! И вообще знайте: какая рука – такой человек. Дай-ка мне, дружок, твою лапку!

Андрей опять подумал немного, встряхнул светлыми волосами и протянул Мостовому ладонь.

– Ого-о! Солидная рука. Молодец! Ну, посмотрим, как умеешь терпеть.

И они стали жать друг другу руки. Через минуту наш начальник, изменившись в лице, проговорил:

– Дело, как видно, идет на ничью…

Андрей чуть заметно улыбнулся.

– Крепкая ручка! – признал Мостовой.

– Хоть я и не моряк, но опять-таки это принадлежность профессии.

– Цирковой борец, что ли?

– Промах! – усмехнулся Андрей.

Мы все приняли участие в этом угадывании.

– Преподаватель физкультуры? – спросила Галя.

– Нет, он доктор! – крикнул Эль-Хан. – Ему знакомы все секреты сохранения силы и здоровья!

– Колхозник? – попытал счастья и я. – Геолог? Географ-путешественник?

Андрей отрицательно покачал головой.