Караоке для дамы с собачкой

— Уверен, ты все знаешь не хуже меня, — хмуро бросил он. Представляю, как он злился. Просить о помощи кого-либо для такого парня все равно что бродить босиком по раскаленным углям, а просить о помощи меня и вовсе никуда не годилось. — Я не убивал ее. Если хочешь знать, она мне нравилась. — Он сделал паузу, наверное, рассчитывая, что я отвечу, но я просто сидела и ждала, что он скажет дальше. — Ее убили, чтобы подставить меня. — Он опять сделал паузу и добавил:

— Ты мне не веришь?

Великое достижение для такого парня: он интересовался моим мнением, как будто оно для него что-то значило. Голос его при этом звучал странно, что-то в нем было такое… только голос выдавал его состояние, он нервничал, а возможно, и боялся. Странно думать о Лукьянове такое, но, в конце концов, он всего лишь человек…

— Почему же? — удивилась я. — Ты вполне мог сказать правду, для разнообразия, и девушка могла тебе понравиться. И тебя действительно могли подставить. Если честно, я почти уверена в этом. То есть кое-что позволяет мне думать, что так оно и есть..

— Кое-что? — устраиваясь напротив меня на корточках, спросил Лукьянов.

— Ага. — Я взглянула на часы. — Обсуждать все это сейчас не стоит. Ребятишки могут оказаться умнее, чем мы думаем. — Я поднялась и пошла к двери. — Надеюсь, у тебя есть безопасное убежище. Зная тебя, я почти уверена: ты об этом позаботился. — Он не ответил, и я расценила это как согласие. — Так вот. Я разберусь, что за хрень происходит и кому понадобилось подставлять тебя, но на это понадобится время. Трудно сказать, сколько, может, неделя, может, месяц, а может, пара дней.

— И ты предлагаешь мне все это время отсиживаться в какой-нибудь норе? — хмыкнул он. Лукьянов ужасно самолюбив, и сейчас его самолюбие было задето.

— А ты что хочешь?

— Чтобы мы…

— Не пойдет, — перебила я. — Местоимение «мы» к нашему случаю не подходит.

— Ты мне не доверяешь? — вроде бы удивился он.

— А у тебя могут быть в этом сомнения? — в свою очередь, удивилась я. — Мне не нужен напарник, за которым надо приглядывать двадцать четыре часа в сутки. Если тебя мое предложение не устраивает…

— Не устраивает, — зло сказал он.

Я пожала плечами и шагнула к двери, а он опять схватил меня за руку.

— Наслаждаешься ситуацией, да? Наконец-то я в дерьме по самые уши…

— И что в этом для меня хорошего? — удивилась я. — Постарайся не задавать дурацких вопросов. И не звони мне, это опасно. Если мне повезет, ты об этом узнаешь очень быстро.

Теперь он ничего не ответил, и это позволило мне спокойно покинуть чердак.

Ритка открыла сразу, как будто все это время паслась у двери.

— В чем дело? — жарко зашептала она. — Я тут чуть с ума не сошла.

— Ритка, ты хороший человек? — спросила я.

— Ну… — нахмурилась она.

— Возьми на время мою собаку.

— С какой стати?

— Работы полно. Сашка сидит дома и злится на меня.

— Чего ты мне лепишь? — взорвалась она и потащила в кухню. Из гостиной выглянул ее супруг, но Ритка захлопнула дверь перед его носом, а я порадовалась за Сашку, он устроился в кресле перед телевизором, заботливо прикрытый пледом.

— Ты хороший человек, — удовлетворенно кивнула я. — Моя собака в надежных руках.

— Немедленно объясни, что происходит.

Зная Риткину безотвязность, я понимала, что рассказать ей что-то придется, и теперь прикидывала, что стоит поведать ей, а что лучше утаить.

— Понимаешь, тут такая штука, — заунывно начала я. — В этом деле открылись кое-какие… короче, дельце малоприятное.

— А что Дед? — нахмурилась Ритка.

— Дед, как всегда, темнит и в руки не дается… Я лезу не в свое дело, что не очень-то приятно, поэтому Сашке лучше пожить у тебя.

— Ты… — Ритка сглотнула, глядя на меня с печалью. — Ты хочешь помочь ему? — наконец-то выговорила она.

— Кому? — попыталась я выглядеть удивленной.

— Брось. Ты что, забыла, где я работаю? Ольга… — Она взяла меня за руку, бестолково теребила пальцы, похоже, совершенно этого не замечая. — Он… убийца. И он тебя не любит. Ты это знаешь лучше меня. Будь это иначе, он бы тебя никогда не бросил. Таких, как ты, не бросают.

— Не преувеличивай, — оптимистично улыбнулась я. — Всех бросают. И я не собираюсь ему помогать. Я просто хочу разобраться. Это не одно и то же. А теперь я пойду, ладно?

— Подожди, — жалобно попросила она, так жалобно, что у меня дрогнуло сердце. — Поговори со мной. Черт возьми, по-твоему, я гожусь лишь на то, чтобы посидеть с твоей собакой?

— Зря ты так, — вздохнула я. — Я тебя люблю. И это просто дело, каких было с десяток. Я разберусь, честно. А потом мы с тобой поболтаем. — Я поцеловала ее и заспешила к двери.