Кардинал Ришелье и становление Франции

В начале июня, всего за несколько недель до своего ареста, Ла Вьевиль заключил договор с голландцами, выплатив им 2 200 000 ливров, необходимые для продолжение войны с Испанией, в обмен на двадцать военных кораблей, переданных в распоряжение французов. Но теперь голландцы обнаружили, что поставляют оружие, с помощью которого Ришелье борется против их единоверцев. Они не хотели открывать огонь по флоту де Субиза, до тех пор пока тот не начал применять против них брандеры. Англичане, поддержавшие нападение французов на испанские войска в Генуе, не хотели отвлекать свои силы для атаки на гугенотов и объяснили свой отказ религиозными мотивами. Но Монморанси смог собрать достаточно большой флот, для того чтобы одержать победу над Субизом у острова Ре и преследовать остатки его флота до Фалмута. Карл I пытался принудить французов соблюдать договор, подписанный в Монпелье, отозвав своего посла из Парижа и отослав обратно большую часть французского окружения Генриетты Марии.

Тем не менее Ришелье, которого и самого беспокоили противоречивость политики, требовавшей от него подавления гугенотов во Франции и в то же время поддержки протестантов в их борьбе против Испании в Объединенных провинциях, был вынужден действовать осторожно еще и из-за происпанской католической партии во Франции. Его меморандумы королю в начале сентября свидетельствуют о том, насколько хорошо он осознавал нарастание противостояния, а заседание совета в Фонтенбло 29 сентября 1625 г. продемонстрировало, что Мария Медичи сочувствовала этой оппозиции до такой степени, что даже защищала позицию отъезжающего в Рим папского легата Франческо Барберини, племянника папы, присланного для того, чтобы убедить французов отказаться от Граубюндена и гарантировать испанцам право прохода через Вальтеллину.

Ришелье одержал победу благодаря казуистическому доводу, выдвинутому кардиналом Ла Валеттом, которого заверили в Риме в том, что подданные обязаны подчиняться своим правителям, из чего следовало, что испанцы просто используют религию как предлог, для того чтобы оправдать свое противодействие возвращению Вальтеллины под контроль гризонов. Действительно, что Оливарес не менее охотно, чем Ришелье, поддерживал военные действия протестантов в тех случаях, когда видел, что из этого можно извлечь политическую выгоду. Последовала памфлетная атака на политику Ришелье — еще один виток давно начавшегося противостояния, — целью которой было доказать, что духовная верховная власть может объявить недействительной власть земного правителя. Для сочинителей, поддерживавших Ришелье, ответ на эти обвинения представлял собой более легкую задачу.[127]

5 февраля 1626 г. Ришелье заключил мир с гугенотами, вернул Рогана и Субиза из опалы и позволил Ла-Рошели сохранить свои привилегии в отношении протестантского вероисповедания.

Бассомпьер, бывший посол в Испании и Швейцарской федерации, а 29 августа 1622 г. произведенный в маршалы, летом 1626 г. был направлен в Англию, где на время сгладил ситуацию. Однако в ноябре того же года д’Эпернон захватил в Бордо английский флот с годовым запасом кларета на борту, спровоцировав ответный выпад Англии, приказавшей арестовать все французские корабли, многие из которых были захвачены на Ла-Манше. Карл I готовился к более масштабным военным действиям, которые начались в 1627 г., когда де Субиз и Бекингем прибыли к Ла-Рошели и высадили войска на остров Ре.

Тем временем Ришелье к концу 1625 г. составил обширные планы административных реформ во Франции, активно консультируясь с французскими послами, купцами и финансовыми чиновниками и рассылая комиссаров для проверки состояния береговой обороны. Эта информация, большая часть которой попала в «Мемуары» и «Политическое завещание», оформлялась в виде постоянно проверяемых и редактируемых серий меморандумов, и многие рекомендации были проведены в жизнь еще до собрания нотаблей, которое Ришелье убедил короля созвать в декабре 1626 г.

В это время в планах Ришелье относительно административных реформ преобладали морские и торговые дела. Он сам сделал так, чтобы в январе 1626 г. его назначили генеральным суперинтендантом по торговле (Grand Maître et Surintendant Général de Commerce),

добавив к названию должности еще и «по морским делам» (et de la Marine) в октябре того же года и сделав ненужными или излишними должности двух адмиралов Франции — Монморанси, осуществлявшего финансовое правосудие на западном побережье, и Гиза, обладавшего теми же правами в Провансе. По закону, изданному в Сен-Жермене в октябре 1626 г., создавался новый государственный департамент, занимавшийся делами торговли, судоходства и колоний независимо от парламентов, в ведении которых находились прибрежные районы.[128]