Карельский блицкриг (СИ)

Гаубичные батареи уже семь дней исправно кромсали финскую передовую и, наблюдая за разрывами снарядов, многие командиры считали, что оборона противника доживает свои последние дни.

- Да, там уже живого места не осталось! Наверняка уже все подчистую снесено вместе с этим чертовым 'миллиоником'! - раздались голоса сторонников ведения огня с закрытых позиций, и их было подавляющее большинство.

- Правильно, товарищи, - поддержал их Дынин. - Наши славные артиллеристы своим огнем, несомненно, в пух, и прах разбили доты противника. А если что у финнов и уцелело, то за оставшееся время полностью и окончательно их добьют. Гаубицы товарища Дерягина сделали свое дело, остальное за пехотой.

Полковник повернулся к Рокоссовскому, полностью уверенный в том, что вопрос об артиллерии закрыт, но у комдива было иное мнение. Он хотел услышать не решение коллективного собрания, а мнение командиров воинских подразделений.

- Следуя старой военной традиции, я предлагаю каждому из присутствующих высказать свое видение вопроса и по возможности обосновать его. Первым, должен говорить самый младший по званию командир - сказал комдив и этим человеком оказался Любавин.

- Я предлагаю вести огонь по дотам врага прямой наводкой, - предложил Василий и от его слов Дынин скривился, как будто ему в рот попало, что-то кислое.

- Вы не верите в то, что артиллеристы подполковника Дерягина хорошо стреляют. Я вас правильно понимаю, товарищ старший лейтенант? - холодно уточнил Дынин у Любавина и от его тона дознавателя, в комнате стало напряженно тихо. - Объясните нам, почему мы должны подвергать дополнительному риску наших артиллеристов? Только по тому, что вы так считаете?

Дынин всем своим голосом и видом пытался донести до Любавина ошибочность его предложения, но старший лейтенант продолжал упорно стоять на своем.

- Конечно, мы серьезно рискуем, выставив орудия на прямую наводку, но это даст возможность вести прицельный настильный огонь по врагу. Я в течение семи дней наблюдаю, за передовой противника и у меня нет твердой уверенности в том, что вражеские доты полностью разрушены.

Любавин достал из планшета блокнот и, заглянув в него, стал излагать свои аргументы.

- От огня нашей артиллерии серьезно пострадали проволочные заграждения противника, которые он пытается восстановить в ночное время суток. В места расположения дотов врага, согласно докладам наблюдателей отмечалось от двадцати пяти до тридцати шести попаданий снарядов нашей артиллерии. От этого наблюдается разрушение земляной насыпи над дотом ? 4 и частичное повреждение его стен. Что касается 'миллионика' то видимых повреждений от огня нашей артиллерии не выявлено.

- Не пойму, что вы хотите сказать собранию, Любавин? То, что у финнов непробиваемые доты или, что мощность наших снарядов отличается от заявленных данных? Поясните нам суть своих слов - властно потребовал Дынин, которому уже надоел спор со строптивым оппонентом.

Будь на месте Любавина старший по возрасту командир, то он уже давно проявил благоразумие и согласился с мнением командира дивизии, однако старший лейтенант не собирался этого делать. Молодой задор подталкивал его отстаивать собственное мнение, не услышав аргументированных контр-фактов. Кроме этого, Василия поддерживало присутствие на собрание Рокоссовского, в котором он видел не салтыковского 'органчика', а думающего командира.

- Я всего лишь излагаю доводы в пользу ведения по вражеским дотам огня прямой наводкой и только - сдержано ответил Дынину Василий, у которого нестерпимо ныла нога, он непрерывных тычков, сапога майора Телегина.

- Неужели вам не понятно, что ваши доводы не состоятельны - начал Дынин, но комдив его не поддержал.

- Проверить состоятельность доводов товарища Любавина можно только на практике. Вы полностью уверены в том, что для подавления дотов противника следует установить орудия на прямую наводку?

- Да, товарищ комдив. Ровно, как и в том, что для уничтожения дотов понадобиться команда саперов, для их подрыва.

От этих слов у Дынина перехватило дыхание, и он от злости побагровел. С трудом справившись с обуревавшим его гневом, он вздохнул глоток воздуха и собрался обрушить на строптивца весь свой командный гнев, но его опередил Рокоссовский.

- Это хорошо, что вы так уверены в своих расчетах, товарищ Любавин. Думаю можно будет предоставить ему возможность на деле доказать свою правоту. Насколько я помню, вы командуете батальоном. Этого вполне хватит для создания ударного соединения, чье наступление будет поддерживать огнем одна специально выделенная батарея. Вы согласны с таким вариантом, товарищ Дынин? - комдив требовательно посмотрел на полковника и тот не нашел в себе смелости не согласиться с мнением представителем штаба фронта.

- Думаю, в качестве исключения можно, товарищ Рокоссовский - выдавил из себя Дынин и, метнув убийственный взгляд в сторону Василия, добавил.