Карьеристки

— Меня зовут Джонсон. Я из «Харман, Кеннеди и К^о».

Сердце ее сжалось. Боже мой, что все это значит? «Харман, Кеннеди и К^о» — юридическая служба.

— Я должен известить, мисс Гордон, что ваше сотрудничество с «Мьюзика энтертейнмент» с этой минуты прекращается. — Он шагнул вперед и вручил запечатанный конверт. — В этом письме компания сообщает о расторжении договора. Представитель охраны и я обязаны проследить, если вы захотите взять что-то из личных вещей.

— Что? — выдохнула Ровена.

— Мне предписано проинформировать вас о том, что вам запрещается представлять компанию где бы то ни было и в каком бы то ни было виде. Бумаги, касающиеся бизнеса и компании, находящиеся у вас дома, должны быть немедленно возвращены «Мьюзика энтертейнмент». Иначе компания предпримет иные законные действия по их изъятию.

— Я хочу поговорить с Джошуа Оберманом, — сказала Ровена.

Она стояла парализованная. Не может быть, чтобы это происходило наяву. Ну просто не может. В чем, черт побери, дело? Она же говорила с Джошем два дня назад, все было прекрасно. Да в конце концов, ради Бога, ее босс — один из ближайших друзей!

— Я действую непосредственно по указанию самого мистера Обермана, — ответил юрист. — Если вы вскроете письмо, мисс Гордон, вы удостоверитесь в подлинности его подписи.

Дрожащими руками Ровена вскрыла письмо. Она не могла понять, что там напечатано, но ошибки быть не могло — в конце стояла небрежная подпись Обермана.

— Понятно, — сумела она произнести. Ровена подняла голову. — Да, у меня есть вещи, которые я хотела бы взять из кабинета, — сказала она совершенно спокойным голосом. — Сопроводите меня, пожалуйста.

Слава Богу, у руководства компании отдельный лифт, порадовалась Ровена, когда они вышли на двадцать четвертом этаже. Инстинкт подсказывал — она должна вести себя с достоинством. Что бы ни случилось, она, Ровена Гордон, не может бежать, рыдая, из собственной компании, как мальчишка-почтальон, пойманный с поличным на краже марок. Но тем не менее только шок помогал ей держаться. Если бы пришлось вынести унижение — подниматься пешком по лестнице на виду у всех в таком сопровождении, она бы не сдержалась.

Они подошли к кабинету, Ровена увидела рыдающую секретаршу Тамару, и силы почти оставили ее.

— Все в порядке, Тэмми, никто не умер, — все же сумела сказать Ровена. Она хотела спросить девушку, что же происходит, но при этих типах…

Под пристальными взглядами Ровена взяла пластиковую корзину и сложила в нее вещи. Записку, присланную с цветами от Майкла в день ее появления в Нью-Йорке, личные платиновые пластинки с записями Роксаны, «Биттер спайс», «Стиммер», «Атомик масс», подаренные в «Мьюзика». Фотографию с Джо Хантером на ленче, карикатуру, вырезанную Барбарой из какого-то журнала. Не так уж много.

Господь всемогущий.

Она почувствовала, как Тэмми что-то сунула ей в руку. Какой-то текст. Не глядя, Ровена пихнула его в свой ежедневник.

— У тебя ведь есть мой номер телефона, правда, дорогая? — громко спросила секретаршу Ровена.

Рыдая, Тэмми кивнула.

Ровена положила ей руку на плечо.

— Все уладится, — сказала она ласково. И повернулась к двум мужчинам: — Итак, джентльмены, я готова, если вы готовы.

Всю дорогу Ровена испытывала чувство нереальности. Она ехала, пробираясь сквозь дневные уличные пробки Бродвея к Западной 67-й улице.

Швейцар приподнял шляпу, приветствуя ее при входе, и вручил пакет, тщательно завернутый в коричневую бумагу. Когда Ровена отперла дверь и закрыла ее за собой, она была почти без сил.

Бессознательно поставив оранжевую пластиковую корзину на пол, подумала, как странно оказаться дома в середине рабочего дня. Ровена полезла за дневником, вынула лист, сунутый Тэмми, — вырезка из журнала «Вестсайд». Ровена развернула и стала читать.

Она пробежала глазами строчки и почувствовала, как ее зашатало. Вся комната потемнела, крупный черный заголовок гласил: СЕНСАЦИЯ: КАК «АТОМИК МАСС» ПОГУБИЛА ДЖЕЙКА УИЛЬЯМСА. Под заголовком — фотография гитариста, явно сделанная незаметно для парня: понурившись, он сидел на своей дорожной сумке. Взгляд дикий, а тело тощее, как у скелета. Рядом с зарождающимся ужасом она увидела свою фотографию. С хорошей осанкой, непринужденным видом, в серебряном платье на приеме у Мартинов. На полосе дано несколько выносов. Один просто вопил: Да принимай, если хочешь… Я и сама пробовала в свое время. Иногда помогает в работе. И все принимают. Главное, чтобы они тебя потом не погубили.

Ровена неуверенно взяла пакет, полученный от швейцара, и с опаской вскрыла.

В нем лежал маленький серебряный кубок — точная копия спортивных трофеев. И записка.

В ней всего несколько слов: Гейм, сет, матч и победа в чемпионате.

Часть третья

ВОЙНА