Карьерский оборотень. Месть карьерского оборотня

Разуваев замер в кресле, глядя на изрядно опорожненную бутылку. Чего-то он не понимал в этом деле. Или Потап играл с ним, когда попросил вернуть товар, делая вид, будто понятия не имеет, где он, или кто-то третий и вправду вмешался в игру. Но в любом случае, кто-то из его окружения «слил» информацию противнику. Скорее всего, сам Мошка, потому его быстренько и убрали. А зачем тогда он, придурок, вязался к Таньке Соколовой, зная, что это плохо кончится? У телки пахан — главный инженер карьероуправления, человек небедный, песка в новом карьере до хрена, и ЖБИ нужен, и частники прут со всего района, из других тоже, составы уходят в Россию. Какие там деньги официальные, какие идут в карман начальству — никто не знает. Но дураку понятно, что обижать дочку Соколова нельзя. Тем более если у тебя проблемы с участковым! А он полез… Зачем, почему? Если предал, допер, что скоро уберут, — все равно непонятно, к чему усугублять свое положение.

А если не Мошка предал, а кто-то другой?

Ну, дела! Голова кругом идет!

Глава 12

Таня Соколова вышла из калитки, заметила на другой стороне улицы Романа и, радостно улыбаясь, побежала к нему. Обняла, чмокнула в щеку.

— Привет! Давно ждешь?

— Минут двадцать. Ты же сказала — два часа будешь заниматься, ну, вот и подошел чуть раньше.

— Здорово! Такая темень, прямо жуть. А еще — всякие ужасы творятся. Слышал, прошлой ночью кого-то убили прямо на улице?

— Слышал, у меня Федорович все последние новости знает.

— Ты не спрашивал у Потапова, кто это сделал?

— Да я Ивана уже неделю, наверное, не видел. Так что понятия не имею.

Таня взяла Романа под руку, и они пошли по улице.

— Куда мы идем? — спросила она.

— Куда вчера ты собиралась направиться сегодня.

— Ох, грамотей! Ну и сказанул!

— Это по-немецки на русском.

— Спасибо, что просветил. Ну и куда я вчера собиралась направиться сегодня?

— Ко мне домой. Я для тебя кофе приготовлю.

— И чесночные баклажаны?

— Могу предложить маринованные огурцы, помидоры, патиссоны. Домашнее вино и яичницу с окороком.

— Прямо как в ресторане, — задумчиво сказала Таня.

Метров десять они шли молча, Роман ждал, что же она скажет по поводу предложенного меню, но Таня молчала.

— Ты чего это насупилась? — нарушил молчание Роман. — Не нравятся Катькины баклажаны, так я…

— Да нет, Ромка, баклажаны были просто обалденные. Но сегодня я не могу, понимаешь?

Он обнял Таню, склонил голову на ее плечо, прикрыл глаза, чтобы она не видела его взгляд. Жадно втянул ноздрями холодный воздух. Она пахла не так, как вчера и раньше — духами, кремами и дразнящими женскими ароматами, сегодня — еще и кровью. Таня подумала, что он обиделся, легонько толкнула кулачком в бок.

— Ромка, ты чего? Я правда хотела к тебе прийти, но этот придурок вчера… Знаешь, я так испугалась, что…

— Все нормально, Танюшка. Мы просто отложим наше самое замечательное свидание.

— Ты правда не злишься?

— Почему я должен на тебя злиться?

— Ну, мало ли, я ведь сама сказала… А теперь так получилось, что сама же и…

— Тань, самое главное, что мы вместе, так ведь?

— Ой, так, Ромка! — Она остановилась, крепко обняла его, поцеловала в губы. — Мне хорошо с тобой, правда-правда. Дня через три, когда все будет нормально, мы с тобой как нажремся Катькиных баклажанов!

Роман довел девушку до ее двора, там они снова поцеловались, и он пообещал, что завтра придет к ней вечером и они будут гулять вдвоем по темным улицам. Таня, вполне довольная его обещаниями, побежала домой, а Роман пошел по улице к своему дому, потом побежал, остановился у старого пирамидального тополя, прижался горячим лбом к холодной, влажной коре, яростно забарабанил по стволу кулаками. Хриплый стон прорывался сквозь плотно сжатые губы, а в глазах мелькали зловещие красные искры.

Он хотел, чтобы это случилось сегодня, думал об этом весь день. Но когда учуял запах крови, этого нестерпимо захотел и зверь, страшных усилий стоило ему, человеку, удержать в себе зверя. Поэтому и побежал, когда Таня скрылась во дворе своего дома, поэтому и хрипел теперь, выпуская из себя дикую ярость.

Она не виновата, эти твари все испоганили! Кто? Кого он должен наказать за свои муки? Их там несколько… И они ответят, но кто первый?

Немного успокоившись, Роман медленно побрел к своему дому. Яростное желание наказать тварь, которая испортила ему первое настоящее свидание, еще горела в груди, но он уже уничтожил одного подонка. И от этого красивое женское тело не стало более понятным и близким.

До калитки было метров пять, когда навстречу шагнула широкоплечая, коренастая фигура. Во дворе, под голыми виноградными лозами «Изабеллы» светилась лампочка, и Роман без труда узнал человека. Любой в поселке узнал бы эту квадратную «будку», сросшиеся над переносицей черные брови. Гусляр, начальник охраны фирмы Варвара. Не уголовник, но жестокий и злобный мужик.

— Слышь, пацан, побазарить надо, — сказал Гусляров.

— О чем?

— О тебе. Ты базарил с Потапом вчера?

— Я его уже неделю не видел.

— Ну да? А насчет своей телки не жаловался ему?

— Я пообещал Тане, что сам найду этого козла. Но пока что не нашел. Таня не узнала его.