Карибская тайна. Отель Бертрам. Третья девушка. Ночная тьма

— Теперь я вижу, — продолжала Элли, — что она из тех людей, которые хорошо знают, чем следует заниматься другим. Она, наверное, все время наставляла тебя, советовала, какую работу ты должен искать.

— Совершенно верно, — сказал я, — Главное, постоянную, чтобы сидеть на одном месте.

— Ну а сейчас все это уже не имеет никакого значения, — продолжала Элли. — Я не сомневаюсь, что она желала тебе только добра. Но, к сожалению, плохо знала тебя, Майк. Ты не способен долго сидеть на одном месте… И размеренная жизнь тоже не по тебе. Ты любишь ездить, смотреть на то, что делается на белом свете, и не только смотреть, но и что-то делать — жить полной жизнью.

— Я хочу жить с тобой в этом доме, — сказал я.

— Некоторое время, вполне возможно… И мне кажется… Мне кажется, ты всегда будешь стремиться вернуться сюда. И я тоже. Мы будем приезжать сюда каждый год и будем здесь более счастливыми, чем в любом другом месте. Но сидеть на одном месте ты не сможешь. Тебя потянет путешествовать, посмотреть, как живут другие, что-то сделать… Например, если у тебя появится желание разбить здесь сад, мы поедем смотреть сады в Италии, в Японии, в других странах…

— С тобой моя жизнь и так полна чудес, Элли, — сказал я. — Извини, что я рассердился на тебя.

— Сердись сколько угодно, — милостиво разрешила Элли. — Я тебя не боюсь. — И, чуть нахмурившись, добавила: — Твоей матери Грета не понравилась.

— Грета многим не нравится, — заметил я.

— В том числе и тебе.

— Послушай, Элли, зачем ты все время напоминаешь об этом? Ведь это неправда. Сначала я немного ревновал к ней — вот и все. А сейчас мы с ней в очень хороших отношениях. — И добавил: — Просто она так держится, что вызывает у людей желание защищаться.

— Мистеру Липпинкоту она тоже не нравится, верно? Он считает, что она имеет на меня слишком большое влияние, — сказала Элли.

— А это действительно так?

— Интересно, почему ты спрашиваешь? Да, пожалуй, это так. Что вполне естественно. У нее довольно сильный характер, а мне хочется иметь при себе человека, которому я могу доверять и на которого могу положиться. И кто в любой момент защитит меня.

— То есть поддержит в желании добиться своего? — засмеялся я.

И мы рука об руку вошли в дом. Не знаю почему, но в тот день в доме было сумрачно. Наверное, потому, что солнце только что ушло с террасы, и все сразу как-то померкло в предчувствии надвигающейся тьмы.

— Что случилось, Майк? — спросила Элли.

— Не знаю, — ответил я. — Мне вдруг сделалось холодно.

— Словно мороз по коже пробежал — есть такое выражение, да? — спросила Элли.

Греты в доме не было. Слуги сказали, что она пошла гулять.

Теперь, когда моя мать узнала про нашу женитьбу и познакомилась с Элли, я сделал то, что уже некоторое время собирался сделать. Я послал ей чек на большую сумму. Велел перебраться в дом получше и докупить нужную мебель. Я, конечно, не был уверен, что она примет чек. Эти деньги я не заработал и не мог даже прикинуться, будто они принадлежат мне. Как я и ожидал, она вернула разорванный пополам чек с запиской. «Мне эти деньги не нужны, — писала она, — Каким ты был, таким и останешься. Больше я в этом не сомневаюсь. Да поможет тебе Бог». Я швырнул записку Элли.

— Вот, полюбуйся, какая у меня мать, — сказал я, — Из-за того, что я женился на богатой и живу на деньги жены, эта старая язва готова сжить меня со свету.

— Не волнуйся, — ответила Элли. — Так рассуждает не она одна. Ничего, со временем оттает. Она тебя очень любит, Майк, — добавила она.

— Тогда почему она все время требует от меня, чтобы я изменился? Чтобы стал таким же, как она? Я — это я. И никем другим не стану. Я уже не мальчик, чтобы она могла лепить из меня то, что ей заблагорассудится. Я взрослый человек. Какой есть, таким и буду!

— Будешь, будешь, — согласилась Элли. — И я тебя люблю.

И затем, наверное, чтобы меня отвлечь, она спросила нечто, еще больше меня обеспокоившее:

— Что ты думаешь о нашем новом дворецком?

Я ничего о нем не думал. Да и что было о нем думать? Кстати, я считал, что он куда лучше нашего прежнего дворецкого, который даже не старался скрыть, что презирает меня, считает меня выскочкой.

— Вполне порядочный человек, — ответил я. — А почему ты спрашиваешь?

— Мне только что пришло в голову, не из охранников ли он.

— Из охранников? О чем ты говоришь?

— Не нанял ли дядя Эндрю детектива, подумалось мне.

— Для чего?

— Вдруг кто-нибудь решит меня украсть. В Штатах у нас всегда были охранники, особенно в загородных резиденциях.

Еще один минус в жизни богачей, о котором я и представления не имел?

— Только этого не хватало!

— Ну не знаю… Я-то к этому привыкла. А в чем дело? Не стоит на это обращать внимания.

— А его жена тоже охранница?

— Вполне возможно, хотя готовит она отлично. Дядя Эндрю, а может, и Стэнфорд Ллойд — не знаю, кому из них пришла в голову эта мысль, — думаю, немало заплатили нашим прежним слугам, чтобы они ушли, а тем временем приготовили эту пару. Проделать все это большого труда не составило.

— И ничего тебе не сказали? — не мог поверить я.