Карибский круиз

Я кивнула, удивляясь, как мне могло прийти в голову подозревать в Генри наемного убийцу. От него могло быть не больше вреда, чем от Скипа. Всего лишь торговец «шевроле» из Пенсильвании, который, встретив свою Ингрид, вполне возможно, уже мечтает перебраться в Швецию и заняться там торговлей «вольво».

Спустя некоторое время подошла наша очередь. Мы взобрались на невысокую платформу и встали рядышком, обняв друг друга за талию и приготовившись увидеть вспышку.

— Стоп! — воскликнул фотограф, внезапно опуская камеру. На этот раз нас снимал не австралиец, как в первый день, а американец. — Нарушается вертикаль. Самая высокая портит кадр. — Он подошел и переставил нас так, что я оказалась посередине, а мои подруги — по бокам. — Совсем другое дело, — удовлетворенно отметил он. — Улыбочку, девочки!

Мы улыбнулись. Он сделал снимок. Я была довольна. Теперь не имеет значения, что за убийца и за кем охотится. Главное — Три Белые Мышки запечатлены на борту «Принцессы Очарование» живыми и здоровыми, вдобавок еще и одетыми на все девять баллов.

— Можете получить свои фотографии завтра с семи тридцати, — сказал фотограф.

— Большое спасибо! — ответила я и дала парню доллар на чай.

— Элен, я просто в шоке! — призналась Джеки, вскидывая брови, когда мы уже пошли по направлению к ресторану. — Ведь ты же категорически не хотела видеть фотографа в первый день, забыла?

— Да, но это ведь последний день, — возразила я. — И надо его прожить как можно лучше.

Симон, как всегда, опаздывал, но я придержала ему место рядом с собой. Пэт села от меня слева, а Джеки — за ней, рядом с Кеннетом.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он, жуя свою сигару (она же — успокаивающее средство), пока Гейл намазывала маслом рогалик. Кеннет выглядел великолепно в своем фраке от Армани, но истинной звездой все-таки была Гейл. Она была просто величественна в белом шелковом саронге и с бриллиантом величиной со средних размеров остров.

— Физически я чувствую себя прекрасно, — ответила Джеки. — Эмоционально же — обманутой. Наконец-то я в состоянии развлекаться, но мы уже почти дома.

— Почти — но не совсем, — уточнил Кеннет. — У вас впереди еще целый вечер на развлечения. — Он подозвал Манфреда, нашего официанта по винам, и что-то прошептал ему на ухо.

— Будет исполнено, сэр! — с поклоном ответил тот и ретировался.

Почти сразу же появился Симон, тоже во фраке, прямо-таки излучающий жизнерадостность. Я подумала, перестанет ли когда-нибудь мое сердце замирать при его появлении, и смогу ли я постепенно начать думать о нем спокойно, как это произошло с моим отношением к Полу Маккартни.

Симон приветствовал всех и сел со мной рядом.

— Все в порядке? — прошептал он, сжимая мне руку под столом.

— Пока, — прошептала я в ответ.

Манфред вернулся с запотевшей бутылкой шампанского «Дом Периньон» и сияющим бокалом. Бокал он поставил перед Джеки, наполнил его, а бутылку водрузил в ведерко со льдом.

— Что это значит? — удивленно посмотрела она на официанта. — Я не заказывала никакого шампанского!

— Презент от мистера Коэна! — пояснил Манфред и снова поклонился.

— Вы сказали, что готовы развлекаться, — пояснил Кеннет, обращаясь к Джеки. — Я подумал, что могу вам немного помочь.

Джеки, казалось, была абсолютно ошарашена этим благородным жестом. Мы тоже.

— Богатство совершенно меняет людей, — прошептала я Симону. — Они швыряют деньги, будто они для них ничего не значат.

— Так оно и есть, — ответил Симон. — Бутылка «ДП» для людей типа Коэнов — сущая мелочь.

— Не знаю, как вас благодарить, — пришла в себя Джеки.

— Да не надо меня благодарить. Лучше выпейте, — хохотнул Кеннет. — «ДП» слишком дорог, чтобы выдыхаться.

— Хотите сказать, вся бутылка — мне?

— В этом и вся идея! — подтвердил он.

Джеки обвела глазами стол.

— Кто-нибудь хочет присоединиться? — спросила она, обращаясь ко всем сидящим. Мы отказались. По общему мнению, Джеки заслужила отпраздновать по максимуму — после того, что ей пришлось вынести. Пожав плечами, она подняла бокал. — Ну, в таком случае, ваше здоровье, ребятки! — Отпив глоток, она расплылась в улыбке, дегустируя пузырящийся напиток. Потом отпила еще. И еще. Потом начала оживленно рассказывать Кеннету о том, как провела день в Нассау с Пером Йоханссоном. Кеннет внимательно следил за тем, чтобы ее бокал не пустовал.

— А как вы себя чувствуете, Дороти? — обернулась я к старушке, которая нынче сидела справа от Симона. На них с Ллойдом были, не считая парадного одеяния, специальные бумажные шляпы. Прямо как для встречи Нового года.

— Немного грустно, — ответила она. — Нам с Ллойдом очень хорошо было в круизе. Учитывая возраст, это, возможно, наше последнее путешествие.

Я была с ней солидарна.

— А что было самым замечательным, на ваш взгляд, Дороти? Иль-де-Сван? Пуэрто-Рико? А может, какие-нибудь лекции?

Она отрицательно покачала головой.