Карл Великий

Сен-Кентин в то время организационно относился к монастырям высшей категории «трудов», на которые были возложены воинская служба, «дары» и возношение молитв за душеспасение монарха, его семейства и государства франков. Когда примерно в 817 году Людовик Благочестивый в одном из своих капитуляриев разделил королевские аббатства в зависимости от их материальных возможностей на разных исполнителей услуг, возникла целая иерархия обителей: одни аббатства обеспечивали воинскую службу и подати, другие — исключительно дары и, наконец, третьи ограничивались возношением молитв с прошением у Бога благополучия для императора и его империи. Так вот, в этом (неполном) перечне Сен-Кентин и Сен-Рикье отсутствовали. Только на четырнадцать монастырей, согласно обнародованной иерархии, было возложено исполнение полного набора «услуг». Среди них были Корби, Ставло-Мальмеди, Лорш и Тегернзее, в то время как шестнадцать остальных должны были соответствовать сниженным или резко сокращенным требованиям.

Из волеизъявления 806 года однозначно вытекает, в каких объемах привилегированные, одаренные и наделенные иммунитетом королевские монастыри были вовлечены в административную структуру империи и ее военную политику. Упомянутый в одном инвентаризационном документе 831 года крупный по численности отряд монастырских бенефициариев и вассалов из аббатства Святого Рихария, которое в ту пору возглавлял Ангильбер, в любом случае определяется этими обязанностями интенсивного королевского служения.

ПРОБЛЕМЫ С АДРИАТИКОЙ И НА ЮГЕ ИТАЛИИ

Между тем небо над Адриатикой вновь стали затягивать зловещие облака. Еще в конце минувшего года Карл принял по другую сторону Альп новых дожей Венеции, которые согласились вновь признать его старого союзника, патриарха Градо Фортуна-та, духовным предстоятелем в том числе и лагуны. Кроме того, императорская власть распространялась на Далмацию и Венецию, в результате чего Карл бросил открытый вызов Византии. Поэтому не случайно то, что политическое завещание обходит молчанием этот вызывавший споры регион.

Император Никифор, поначалу вообще разорвавший отношения со своим западным соперником, в тот период направил греческий флот под командованием патриция Ницетасия в Адриатику, где корабли блокировали далматское побережье и саму Венецию. Дожи не стали доводить дело до открытого конфликта со своими старыми, но опостылевшими покровителями, которые к тому же как торговая митрополия гарантировали благосостояние островного города. Поэтому дож Обелир принял из рук командующего флотом титул шпатара, его брат Беат в качестве заложника был препровожден в Константинополь, а бедный Фортунат, еще ранее вовлеченный в конфликт с дожами, бежал на материк к франкам.

Карл не оставил князя церкви в беде; некоторое время спустя с согласия папы Льва III он получил епархию Пола в Истрии, а вдобавок к этому бенефиций, предположительно аббатство Му-айен-Мутье. Но это решение не вызвало энтузиазма у понтифика — ему совсем не понравились нападки Фортуната на епархию в Истрии, в результате чего расстроились его планы в отношении конкурирующей с Градо Аквилеи. Поэтому в своем послании папа искренне пожаловался монарху на отношение архиепископа к своему духовному служению и жизненному поведению. Эти политически мотивированные обвинения дают представление об интересах Рима на Адриатике. Речь шла прежде всего о регионах, которые несколько поколений назад из-за папской непримиримости оказались в составе церковной греческой провинции и возвращения которой с тех пор так активно добивался понтифик. В любом случае угроза конфронтации между Востоком и Западом в Средиземноморье объяснялась не только и не столько вопросами этикета или (греческой) ревности, на которую Карл, по свидетельству Эйнхарда, мог бы ответить со свойственной ему твердостью, а скорее всего столкновением противоположных интересов, в основе которых не в последнюю очередь была борьба за влияние на Венецию.

В то же время королю Пипину с использованием флота удалось вытеснить сарацинов с Корсики. После захвата острова они принялись его активно грабить. Между тем пришла весть о кончине главного администратора Генуи графа Хатумара, выходца из Тюрингии иди Саксонии. В то же самое время сарацинам удалось похитить с маленького острова Пантеллерия к югу от Сицилии шестьдесят монахов, которых они продали в Испанию. Многим из них сам Карл помог вырваться на свободу, внеся соответствующий выкуп. По другую сторону Пиренеев также были отмечены небольшие успехи, например возвращение Наварры и Памплонна под господство франков, что явилось препятствием для расширения Кордовского эмирата и только укрепило противостояние с его нерешительными наместниками по ту сторону Эбро.

В Южной Италии в конце года тоже пробудились робкие надежды на рост имперского влияния.