Карманный Казанова

– Работница хренова, – хмыкнула бывшая уборщица. – Занимается чем угодно, только не прямыми обязанностями.

Хотя сейчас отсутствие Танюши было как нельзя кстати.

Приблизившись на цыпочках к столу, Зинаида выдвинула верхний ящик и бросила внутрь пятисантиметрового засушенного жука-носорога.

– Чтоб ты до полусмерти испугалась, прихвостень злодея.

Захихикав, Зина подошла к кабинету Сурикова. Приложила ухо к двери и удовлетворенно закивала.

Шествуя по коридору второго этажа, Зинаида Дементьевна остановилась. Из одноместной палаты доносился бас Павла.

Зина не успела сделать ноги – дверь открылась, и в проеме возникли довольный Суриков и толстушка Эльвира.

– Ты? – взревел врач.

– Я! – с вызовом ответила Дементьевна.

– Какого черта здесь делаешь?

– Пришла забрать личные вещи, оставленные в шкафчике. Имею я право взять вещи или нет? Не тебе ж их оставлять.

– Твой шкафчик находится на первом этаже, за каким дьяволом тебя сюда принесло?

– Ошиблась, – ухмыльнулась Зинаида. – Женщинам свойственно ошибаться, тем более пьющим.

– Забирай вещи и чтоб ноги твоей... чтоб я никогда тебя не видел.

Зинаида Дементьевна сжала кулаки.

– Вот это могу гарантировать, больше мы не увидимся. Никогда! Никогда! – Она разразилась истеричным смехом.

Выругавшись, Суриков направился к лестнице.

Бросив быстрый взгляд на Эльвиру, Зина понеслась на первый этаж. Лицо пылало, по телу бежала нервная дрожь.

Встав у колонны, Зина вытащила сотовый. Секунд тридцать она прижимала трубку к уху, прежде чем услышала на том конце равнодушное «Слушаю».

– Тамара, это я. Тома, ты представляешь, он опять взялся за старое. Да, да. Я сейчас в Центре, приехала за вещами, а он... Суриков выходил из сорок третьей, там кто-то лежит. Томуся, до каких пор будет продолжаться несправедливость?

Через четверть часа Зинаида Дементьевна прогуливалась по заснеженному тротуару.

* * *

Телефонный звонок раздался в тот момент, когда Павел Евгеньевич входил в кабинет. Схватив трубку, Суриков гаркнул:

– Да! Конечно, узнал. – Он сбавил тон: – В чем дело? Сегодня встретиться? С какой стати?

Неизвестно, что ответил звонивший, но Павел вдруг довольно миролюбиво пропел:

– Хорошо, договорились.

Повесив трубку, Суриков повернул голову к окну. Черная ворона сидела на карнизе.

* * *

В косметический салон вошла неземной красоты женщина. Поприветствовав Дарью, она прошла мимо кресел и прочирикала ангельским голоском:

– Дашутка, Веруня у себя?

– У себя, Наталья Антоновна. Прошу вас, проходите.

– Спасибо, дорогая, – махнув Даше ручкой, Наталья Антоновна поднялась по лестнице.

Вера рыскала в ящике стола в поисках скрепок. Когда дверь распахнулась, Горбачева собралась спустить всех собак на бестактного нахала, посмевшего столь бесцеремонно ворваться в ее кабинет без стука. Но вдруг лицо ее расплылось в самой очаровательной улыбке.

– Наталья! Бог мой, глазам не верю, ты ли это?

– Я, собственной персоной.

– Где пропадала столько времени? Ни слуху ни духу, я уж подумала, ты в Париже осела.

Чмокнув Горбачеву в щечку, Наталья Антоновна театрально нахмурила гладкий лоб.

– Ой, Верунь, на хрена мне их Париж сдался? Не поверишь, скука смертная, заняться нечем, хоть стреляйся. Лева с утра до вечера занят. Бизнес, будь он неладен, всю романтику портит. А мне даже поговорить не с кем.

– Скидывай свою шубейку и... О!.. Новый прикидик? У них купила?

– Ты о шубке? В Париже. Стоит, как весь твой салон вместе с персоналом.

– Это ты сейчас кого оскорбила?

– Верка, я стала такой стервой, от одиночества крышу сносит только так.

– Чай, кофе?

– Минералка без газа есть?

– Для тебя все что угодно.

Наталья Антоновна села на диванчик, осмотрелась вокруг и ляпнула:

– Вер, когда кабинет переделаешь? Ну смотреть тошно, серые тона – это такая безвкусица.

– Я здесь не живу.

– Ошибаешься, дорогуша, кабинет хозяйки салона красоты – это ее визитная карточка. Вот в Париже, например...

Наталья пустилась в воспоминания.

Вера изредка бросала взгляд на часы.

– Ты куда-то торопишься? – спросила гостья.

– Да... есть одно дельце.

– Отложить на завтра не судьба?

Горбачева зло усмехнулась.

– Не судьба, Натик, не судьба.

– Вот и мой Левка поет аналогичную песню. Говорит: хочешь красиво жить, привыкай к одиночеству. Вер, я с ума схожу от безделья.

– Ты же член частного клуба, неужели и там скука одолевает?

– В задницу твой частный клуб! Я лучше застрелюсь или спущусь в метро, чем переступлю порог этой богадельни.

Горбачева занервничала.

– Натик, мне правда бежать надо, не сердись.

– Фиг с тобой, несись.

Вера выбежала. Через минуту она вернулась в кабинет с высокой брюнеткой лет тридцати.

– Девочки, знакомьтесь. Мой новый администратор Нонна, а эта дама – наша vip-клиентка. Нонночка, отдаю Наталью в твое распоряжение. Обслужить по высшему разряду: прическа, маникюр...

– Нет, нет, – запротестовала Наталья Антоновна. – Сегодня ограничимся знакомством. Не хочу ничего делать, я ведь с тобой потрепаться приехала, а ты... ладно, давай хоть подвезу.

– Можно подумать, я без колес.

– Верка, а я тебя и туда и обратно примчу.