Карнавал страха

– Ты оракул? – спросил он, упираясь пустым взглядом в темнокожего старика.

Под тяжестью этого взгляда оракул снова вздрогнул.

Мясник плотоядно улыбнулся, и свет масляной лампы блеснул на серебряном зубе во рту.

– Я пришел повидаться с тобой, – сказал он глупо. Тут его лицо пронзило удивление, будто он сам не мог понять, зачем явился.

Сатина беззвучно прокралась между оракулом и мясником. Опустив глаза, она сделала мяснику знак сесть на подушки.

– Пожалуйста, сэр, – попросила она, – подождите минутку, пока оракул приготовится ответить на ваши вопросы. – Она положила ему на плечо тонкую руку и заставила сесть с неожиданной для хрупкой фигурки силой.

Мясник удивленно взметнул брови, но плюхнулся на подушки.

– Как я попал сюда? – спросил он вслух.

Гладя нежной рукой плечо оракула, она ответила высоким гортанным голосом:

– Вы пришли узнать свою судьбу, как и все.

Доминик тупо кивнул, потом его глаза потемнели, он снова попытался встать, бормоча:

– У меня нет времени…

– Останьтесь, сэр, – приказала Сатина, поглаживая себя по бедру, – вы можете узнать, какая удача ждет вас сегодня вечером.

Как завороженный, следя за ее пальцами, мясник снова кивнул, опускаясь назад на подушку.

– И какая удача ждет меня сегодня вечером?

– Да, вы узнаете, как все пройдет, – отозвалась женщина, голос ее дрогнул, а на губах заиграла улыбка. – Но сначала мы должны узнать ваше прошлое.

Она положила изящную руку на ящик, в котором была заключена рука оракула. Губы ее что-то произнесли на ухо оракулу. Тот один раз вздрогнул, а потом успокоился, глаза его расширились и уперлись в мясника. Он прошептал что-то нечленораздельное, Сатина выслушала, глядя на его губы, а потом кивнула.

Мясник с любопытством подался вперед:

– Что он сказал?

Не поворачиваясь, Сатина прошептала:

– Вы человек крови и жестокости.

– Конечно, – отозвался Доминик, поглаживая лысеющую голову, – я ведь мясник.

– Больше того, – продолжала Сатина, вслушиваясь в бормотание оракула. – Вы и людей убиваете.

– Да. Иногда, когда мне приходится заступать на охрану города, – отозвался мясник удивленно. – А что в этом плохого?

Оракул снова задрожал, и какие-то стоны и крики сорвались с его губ. Сатина отпрянула, а оракул продолжал биться в своей черной клетке, как раненый зверь.

– Он видит ножи и кровь, – произнесла она. От ужаса голос стал громче. – Множество убитых. Сотни…, или тысячи.

– Довольно! – прорычал мясник, ударяя в пол тяжелым каблуком своих грубых башмаков.

Сатина замолчала, дрожа и со страхом глядя на него. Жестокая улыбка искривила губы Доминика, сложив руки вместе, он спросил:

– А сегодня? Как все будет сегодня?

– Боюсь, не слишком хорошо, – раздался тонкий голосок из-за занавеса. А потом и сам Моркасл выступил вперед. Теперь он оказался между Сатиной и мясником.

Доминик побледнел, сжал руки в кулаки, вскочил, но вдруг увидел великана, который загораживал ему выход из комнаты.

– Месье Доминик, – проговорил Моркасл, – вы арестованы за убийства Панола, Банола, Борго и многих сотен артистов Карнавала.

Мясник метался между двумя мужчинами, теперь Сатина была уже в безопасности, а Доминик с трудом улыбнулся, снова блеснул серебряный зуб.

– Это шутка, да?

– Боюсь, нет, – на этот раз голос был женским, но исходил не от Сатины. Оглянувшись, Доминик увидел в бархатном проеме темный силуэт Марии, едва заметный среди карнавального хлама. Она вышла вперед к свету, сейчас ее юная красота особенно контрастировала с пустыми белыми глазами. В руках женщина держала поблескивающие кинжалы.

– Мы нашли отпечатки ладони, – произнес фокусник, делая шаг к мяснику, – без указательного пальца. Нашли следы башмаков и следы работы ножа на затылке каждой жертвы.

– О чем вы говорите? – прохрипел мясник.

– Думаю, вы знаете, о чем, – отозвался Моркасл, делая еще шаг. – Последним доказательством будет шрам на спине.

Не успел мясник двинуться, как сильная худая рука Гермоса схватила его за воротник. С громким треском лопнул шелк на спине. Гермос раздвинул две половинки рубашки, и глаза его мрачно загорелись. На спине мясника красовался свежий порез, тянувшийся от правого плеча к левому бедру.

– У него есть… – Слова Гермоса были прерваны быстрым ударом, мясник со всей силы ударил его кулаком в живот. Гермос со стоном упал, загораживая своим долгим телом выход из комнаты.

Моркасл прыгнул Доминику на спину, набрасывая ему на шею связку разноцветных платков. Стягивая со всей силы узел, фокусник наблюдал, как лицо мясника краснеет. Но ему удалось рвануться вперед, Моркасл перелетел через мясистое плечо, упал на спину и вскрикнул. Доминик рассмеялся.

Поворачиваясь на его зловещий смех, Мария откинула бархатный полог и метнула в Доминика кинжал. Тот впился в его огромное плечо. Смех сменили стоны, Доминик тут же попытался вырвать нож из окровавленной раны, но его уже сжимали жилистые руки великана.